Мемуары

^{17 февраля 1928 года.}

Уже перед началом Олимпиады все было великолепно — глаз наслаждался, богатство красок на белом снегу доставляло такую же радость, как разноцветные ковры на белом фоне. Гости со всего света — от Гонолулу до Токио, от Кейптауна до Канады, — только индейцев я не видела. Так много молодых людей, пожалуй, еще никогда не собиралось вместе. Все такие веселые, радостные, словно соревнующиеся с ярким солнцем на голубом энгадинском небе.

Увертюра Олимпиады — впечатляющее зрелище с самого начала. 25 наций вступают на ледовый стадион под завывание метели — мороз пробирает до костей, ну и что? Настал самый главный миг Олимпиады — слияние воедино 25 наций, масса ликует, издает радостные возгласы и крики. Игры начались, борьба будет продолжаться в течение восьми незабываемых дней. Прекрасней всего, без сомнения, канадцы, норвежский лыжный король Тулин Тамс и маленькая ростом, но великая Соня.

Канадцы — сущие дьяволы на льду, смотреть, как они играют, — захватывающее зрелище, гимн скорости и мужеству. Не уступают им «летающие» лыжники; сжавшись в комок, приближаются они к трамплину, чтобы в прыжке, распластавшись в воздухе, парить как птицы. Тулин Тамс, самый смелый из них, прыгает на 73 метра — расстояние это слишком велико, чтобы можно было спокойно смотреть. В промежутке между ними — красочный бобслей,[117] сумасшедший скелетон[118] и лыжники, мчащиеся в бешеном темпе сквозь вихри снега.

Единственное, на чем успокаивается глаз, — гармоничные, скользящие движения великих фигуристов, во главе их Соня — чудо природы. Ее прыжки словно не подвластны силе земного притяжения. Соня — подлинное чудо! Всё было незабываемо прекрасно на белой арене, и я рада, что мне не пришлось снимать фильм.

АР.

И во сне бы мне не приснилось, что через восемь лет сама буду снимать Олимпиаду. Тогда у меня не было даже фотоаппарата. К сожалению, фильму Фанка не суждено было иметь большой успех. Это поразительно, так как он как раз мастер бессюжетных фильмов, действие которых разворачивается на фоне природы. Дело, думается, в том, что, несмотря на великолепные съемки, ему не удалось придать фильму необходимое драматургическое напряжение.

«Судьба тех самых Габсбургов»

Неожиданно я впервые получила предложение сыграть главную женскую роль в художественном фильме. Это была роль Марии в картине «Судьба тех самых Габсбургов». Режиссер — Рольф Раффе,[119] о котором я до этого никогда не слышала. Речь шла хотя и об известной, однако все еще окруженной тайной трагедии наследника австрийского престола Рудольфа,[120] лишившего себя жизни вместе с баронессой Марией Вечера[121] во дворце Майерлинг.

Я была счастлива, что получила наконец-то интересную роль в фильме, который ставил не Фанк. Съемки проходили во дворце Шённбрунн в Вене.