Мемуары

— Возможно, но я не мог этого заметить, я ведь никогда не был у нее, да, признаться, и не испытываю никакого желания. Так что не думайте, милая К. К., что я принес сегодня большую жертву.

— А я все-таки думаю, что это так, потому что вы молчите и у вас грустный вид.

— Мое молчание объясняется тем, что я смущен тем доверием, какое вы мне выказываете.

— Мне очень приятно, но почему же я не должна вам доверять? Я с вами чувствую себя гораздо свободнее и увереннее, чем с братом. И матушка сказала, что по вам сразу видно, что вы человек порядочный и благородный. Да вы и неженаты: это первое, что я узнала о вас у брата. Вы помните, как вы сказали мне, что завидуете тому, кто станет моим мужем? Я в ту же секунду подумала о том, что женщина, на которой вы женитесь, будет счастливейшей женщиной Венеции.

Невозможно описать действие, какое произвели на меня эти наивные, искренние, простодушные слова. Как жаль, что я не мог тут же запечатлеть на этих свежих невинных устах пламенный поцелуй! И в то же время эта невозможность придавала особую сладость моему чувству.

— Если наши чувства так совпадают, — сказал я, — разве мы не могли, дорогая К. К., быть счастливыми и неразлучными? Но я гожусь вам в отцы.

— В отцы? Что за вздор! Да знаете ли вы, что мне уже четырнадцать лет!

— А вы знаете, что мне уже двадцать восемь?

— Ну, вот! Разве у мужчины в этом возрасте может быть такая взрослая дочка? Мне смешно даже подумать, что вы можете быть моим отцом!

Время спектакля наступило, мы вышли из гондолы и вскоре уже сидели в ложе. Спектакль поглотил К. К. полностью. Ее брат появился только к концу оперы, это, видимо, входило в его расчеты. Я предложил им поужинать, и удовольствие видеть отменный аппетит этой очаровательной особы заставило меня забыть, что я сам сегодня ничего не ел с утра…

После ужина брат ее сказал, что я влюблен в нее и поэтому страдаю и уменьшить мои страдания можно, если он позволит мне поцеловать ее. Вместо ответа она повернулась ко мне и приблизила свои улыбающиеся, так и зовущие к лобзаниям губы. Желание испепеляло меня, но еще больше я не хотел искушать эту чистоту и невинность. Поэтому я лишь чуть тронул губами ее щеку.

— Что это за поцелуй! — закричал П. К. — Ну-иа, по-настоящему! Поцелуй любви!

Я не шевельнулся: несносный подстрекатель уже порядком надоел мне, но сестра повернулась к нему и сказала:

— Не настаивай! Ты же видишь, что я не нравлюсь ему. Этот ответ решил все: я не мог больше владеть собой. Со всем своим пылом я воскликнул: «Как! Дорогая К. К., вы приписываете отсутствию чувства мою сдержанность? Вы считаете, что вы мне не нравитесь? Если поцелуй может разубедить вас, то вот он, и вы сейчас узнаете, какие чувства я питаю к вам!» Я умирал от жажды поцеловать ее. И вот, сжав ее в объятьях, я припал к ее губам жарким и долгим поцелуем. Она почувствовала себя, наверное, голубкой в когтях хищника; потрясенная моей страстью, она высвободилась из объятий и, чтобы скрыть свое смущение, снова спрятала лицо под маской. Брат ее был в восторге.

Я спросил, по-прежнему ли она думает, что не нравится мне.

— Вы меня разубедили, — ответила она. — Но не надо так меня наказывать за недоверчивость.

Это было сказано так мягко и искренне, но брат ее назвал этот ответ глупостью.

Мы расстались. Сомнений не было, я любил ее, но какая-то неясная тревога не покидала меня.

Читатель увидит в дальнейшем, как будет развиваться моя любовь и в какие события она меня вовлечет.

Назавтра П. К. вошел ко мне с видом триумфатора и сообщил, что сестра рассказала матери, что мы любим друг друга и что если ей придется выходить замуж, она будет счастлива только со мною.

— Я боготворю вашу сестру, — сказал я, — но уверены ли вы, что ваш отец отдаст ее мне?

— Не думаю, но он уже стар. Подождите, а пока любите друг друга. Моя мать позволила ей идти сегодня в Оперу с нами.

— Так мы идем, мой друг!

— Я должен попросить вас о маленькой услуге.

— Располагайте мною.

— Тут продается, и очень недорого, великолепное кипрское вино. Я могу приобрести бочку под заемное письмо на шесть месяцев. Я уверен, что с выгодой перепродам его. Но торговец просит ручательства, а вас он знает; если бы вы могли поручиться за меня…

— С удовольствием!

Я произнес эти слова, конечно, не от чистого сердца, но я был смертельно влюблен, а какой влюбленный рискнет отказать в ус луге тому, кто может легко разрушить его счастье? Мы условились о вечернем свидании и расстались довольные друг другом.

Я поспешил за покупками. Я купил дюжину пар перчаток, столько же пар шелковых чулок и пару вышитых подвязок с золотыми пряжками. Так я устроил себе праздник первых покупок для новой возлюбленной.

Нечего и Говорить, что я был на месте встречи точно в назначенный час. Однако меня уже ожидали. Такое внимание могло польстить, если бы мне не были ясны планы П. К. Он тут же сказал, что дела заставляют его нас покинуть и что мы увидимся только в театре. Он ушел, и я предложил К. К. прокатиться пока что в гондоле.

— Нет, — ответила она. — Пойдемте лучше в сады Джудекка*.

— С удовольствием.