Механический Зверь. Часть 1. Маленький изобретатель

А потому особенно долго раздумывать не было смысла. Собрался, заправил свою рабочую лошадку, закинул в кузов несколько канистр с топливом, кое-что поесть, кое-что попить, запер квартиру и поехал. С тех пор, как он покинул родину, Семен стал особенно легок на подъем.

И вот уже третий день колонна была в пути. Ехали неспеша: выезжали затемно, часам к одиннадцати останавливались, разбивали лагерь, проводя под тентами в теньке самый солнцепек, под вечер снова грузились и отправлялись в путь. Еще несколько часов по постепенно остывающим пескам – и новый, теперь уже ночной, привал.

При других обстоятельствах такая вальяжность Семена бы не устроила, но одна из машин – здоровенный грузовик на шести широких колесах, везла в своих недрах не только запас топлива на две недели беспрерывной езды всей колонне, но и много всяких полезных штуковин. А в дальнем его углу, питаемый от солнечных батарей на крыше, тихонько примостился священный Грааль любого бедуина – холодильник. На привалах никто не отказывал себе в удовольствии выудить из него бутылку ледяной воды, на таком солнцепеке бывшей вкуснее любого алкоголя.

Так что ехали с комфортом, к этому нельзя было придраться. Вот только было кое-что, чего Семен никак не мог понять. А именно: куда они ехали? Каир за спиной, вот только направление было выбрано так, что ни одна из известных ему достопримечательностей не была по пути. Только бескрайняя пустыня до горизонта, а потом граница с Суданом. И чего? Ладно, он не ради этого нанимался, ты везешь – тебе платят, но ему совершенно не хотелось следовать примеру сказочного Ивана: идти туда, незнамо куда. Но секретарь старика молчал как партизан, сам Борисов в путешествии вообще не выходил из машины, а все остальные участники экспедиции, включая водителя головной машины, также очень походили на персонажей фольклора.

А потому Семен решил расспросить последнего кандидата на обладание информацией. Врач Борисова также был не слишком многословным, сразу по остановке скрываясь в машине старика. Если тебе сто с гаком, так и вози с собой доктора, зачем сажать его в другой автомобиль? Странный, конечно, дедок. Впрочем, у всех свои тараканы и за столько лет немудрено накопить их слишком много.

Выругавшись про себя, Семен решил плюнуть пока на все, так и так до привала он ничего не выяснит.

Сняв с себя теперешнего весь груз ответственности, молодой человек положил локоть на изгиб двери и расфокусировал взгляд. Затормозить в случае чего он успеет, стаж и большое расстояние между машинами сыграют свою роль, а пока можно с головой уйти в себя.

Несмотря на гнетущий зной, становящийся с каждой минутой лишь сильнее, на сухость во рту, от которой не спастись даже литром воды, на текущий под одеждой горячий и липкий пот, несмотря на все это главной и единственной ассоциацией, которую вызывали у Семена окружающие их барханы, было море.

Вечный и постоянно меняющийся, океан песка засасывал взгляд, манил в свои смертельные объятья. Ему всегда нравилось это зрелище. Пожалуй, сложно найти человека, который занимается подобным делом и не испытывает того же трепета перед пустыней. Просто потому, что иначе эта работа превращается в пытку.

Странно, все-таки. Очень немногие местные жители могут выдержать такое, не считая всяких бедуинов и кочевников. А он, Семен Лебедев, родившийся и проведший большую часть жизни в Москве, где половину года снег с дождем, полюбил пустыню с первого взгляда. До сих пор не очень-то получалось объяснить, в чем состоит для него притягательность бесконечных песчаных волн. Единственное, что приходило на ум – фраза из великолепного старого фильма, который Семен пересматривал, наверное, раз пять, не меньше.

Океан не имеет памяти.

Пустыня также была лишена этого недостатка. В песчаном океане не имело значение ни то, что с тобой было, ни то, что с тобой будет. Бесконечное вверх-вниз с бархана на бархан словно убаюкивало воспоминания, лишало их силы, лишало значения, лишало влияния на человеческие жизни. А Семену так хотелось хоть немного, хоть на чуть-чуть вырваться из их оков.

. . .

– Дорогой, ты все собрал?

– Да!

– Точно?

– Да точно, точно! Ты меня уже двадцатый раз спрашиваешь.

– Просто потому, что слишком хорошо тебя знаю. Так, посмотрим… о, это что?

– Ой.

– Вот тебе и ой. Прячь давай.

– Что бы я без тебя делал!

– Что-что. Без меня, Санктус Кратидас Морфей, ты бы поехал в отпуск без документов.

– Нет, без тебя я бы вообще в отпуск не поехал! Было бы банально не с кем.

– Тоже верно.

– Ладно, может кое-что я и забываю, но устроить тебе сюрприз я не забыл.

– Ух ты! И что же это?

– Дурочка, ты не понимаешь значение слова «Сюрприз»? Если я расскажу, весь эффект пропадет.

– Зачем тогда соблазняешь?

– Чтобы ты еще больше этого ждала, естественно. Через три дня мы будем на месте, так что у тебя будет время помучаться.

– Ты страшный человек!

– Да, я такой! Ар-р-р!

– Мама, папа, я тоше хочу поиглать!

– Ланирис, почему ты не спишь?

– Вы меня лазбутили.

– Ох ты, какие мы нехорошие! Ну-ка давай, в кроватку и спать-спать-спать, завтра мы рано выезжаем.