Мегрэ защищается

«Вскоре я свернула на набережную Сены, чтобы пойти через мост, так как обожаю прогуливаться по мосту, особенно ночью… Именно в этот момент я заметила, что забыла у Мартины две пластинки, которые принесла, чтобы дать ей послушать.

Мой дядя имеет привычку рано ложиться спать, так как рано встает. Я подумала, что Мартина может позвонить домой, чтобы сказать, что я забыла у нее пластинки, и побеспокоит дядю…»

Это было вполне возможно. Все было возможно. Мегрэ теперь убедился в этом. Однако это место в показаниях звучало не так убедительно, как начало.

«Я оказалась у маленького бистро, хозяин которого сидел у окна и читал газету. Я ясно увидела слова, нарисованные на витрине: „У Дезире“.

Это бистро старинного стиля: с оловянной стойкой, пятью или шестью столиками лакированного дерева, с довольно тусклым освещением. Я вошла…»

Теперь уже скоро должен появиться на сцене и Мегрэ, и ему было любопытно, каким образом введут его персону. В этот час накануне он безмятежно спал в супружеской постели рядом с мадам Мегрэ.

«Я сразу попросила жетон для автомата, и хозяин нехотя поднялся, как бы недовольный, что его побеспокоили. Я заказала кофе и пошла в кабину.

Мы с Мартиной поболтали немного. Ей хотелось знать, где я нахожусь. Я ответила, что звоню из одного очаровательного старомодного бистро, где сейчас нет ни одной живой души. Мартине захотелось присоединиться ко мне, но я ей сказала, что не собираюсь здесь задерживаться, что еще немного пройдусь, а потом поеду на метро…»

В Мегрэ проснулся инстинкт полицейского. Она, конечно, звонила подруге — эту деталь легко проверить. Она, конечно, была «У Дезире», так как именно там несколько позднее к ней присоединился Мегрэ.

Таким образом, она звонила дважды: один раз Мартине, другой — комиссару. Но девушка упомянула только об одном жетоне. Мегрэ не терпелось узнать, будет ли идти речь о втором.

«Мы проболтали с Мартиной минут десять, а может быть, и больше. Правда, мы только что расстались, но у двух молодых девушек всегда найдется о чем поговорить…»

Это означало, что первый звонок был не к Мартине, а к Мегрэ, что давало ему время одеться, вскочить в такси и прибыть на набережную Сены.

«После разговора я села за столик, где стояла моя чашка кофе. Хозяин снова занял свое место у окна. На стуле лежала вечерняя газета. Я начала просматривать ее, пока остывал мой кофе. Не знаю, сколько минут прошло таким образом…»

В этот момент она, вероятно, задавала себе вопрос, придет комиссар или не придет после той комедии, которую она разыграла с ним по телефону. По времени все рассчитано великолепно!

— Войдите! — крикнул Мегрэ.

Это был посыльный из пивной напротив, который принес поднос с бутербродами и две бутылки пива.

— Поставь сюда!

Мегрэ не испытывал ни голода, ни жажды. С нахмуренным лбом он поднялся, чтобы закрыть дверь, которую мальчик плохо прикрыл, уходя из кабинета.

Одна деталь, во всяком случае, была точна: чашка кофе. И еще. Когда Мегрэ пришел в бистро, на стуле около молодой девушки лежала газета.