Мегрэ ошибается

— Абсолютно. Подробности будут в моем заключении.

Мегрэ положил трубку и сказал, обращаясь к стоявшему рядом Жанвье:

— Она была беременна.

Однако Жанвье, знавший дело поверхностно, особенно не удивился.

— Что делать с Лапуэнтом?

— А, правда. Надо послать кого-нибудь ему на смену.

— Лобер сейчас свободен.

— Надо бы и Люка сменить. Хотя это вряд ли что даст, но я бы хотел, чтобы кто-нибудь присматривал за квартирой.

— Могу пойти я, надо только что-нибудь перекусить. Там можно спать?

— Не вижу помех для этого.

Мегрэ просмотрел вечерние выпуски газет. Фото Пьеро еще не поместили, видно, слишком поздно получили его, но сообщили точные приметы музыканта.

«Полиция разыскивает жениха Луизы Филон, музыканта из ночного кафе по прозвищу Пьеро, который последним видел убитую вчера вечером.

Пьер Эйро, неоднократно привлекавшийся к уголовной ответственности, исчез из своей квартиры и, по всей видимости, скрывается в хорошо ему известном квартале Ла Шапель…»

Мегрэ пожал плечами, поднялся из-за стола и, постояв немного в нерешительности, направился к двери.

— Если будет что-нибудь важное, звонить домой?

Мегрэ кивнул. Не было смысла сидеть в кабинете, и, сев в машину, он отправился домой. Как обычно, мадам Мегрэ успела открыть дверь прежде, чем он вложил ключ в скважину. Она ни слова не сказала по поводу его задержки. Ужин уже ждал на столе.

— Ты не простудился?

— Вроде бы нет.

— Сними ботинки.

— Я не промок.

Это было правдой. В этот день комиссар почти не ходил по улице. На полке лежала та же вечерняя газета, какую он уже просмотрел у себя в кабинете. Так что его жена уже обо всем знала и поэтому не задавала ему вопросов.

Она видела, что Мегрэ еще намерен выходить из дома, поскольку он не снял галстука, что обычно делал возвратившись домой. После ужина комиссар открыл буфет, чтобы налить себе сливовицы. Жена молча следила за ним.

— Уходишь?

Еще минуту назад он и сам не был в этом уверен. Он все еще надеялся, что профессор Гуэн позвонит ему. Правда, его убеждение ни на чем не основывалось, хотя и трудно было предположить, что профессор мог подумать, что полиция им не заинтересуется. Ведь столько людей знают о его связи с Лулу.

Комиссар позвонил в квартиру Луизы Филон. Жанвье, только что принявший дежурство, подошел к телефону.

— Ничего нового?

— Ничего, патрон. Абсолютная тишина. Я собираюсь лечь спать.

— Не знаешь, профессор дома?

— Люка говорил мне, что он вернулся в половине восьмого, и я не слышал, чтобы он выходил.

— Спокойной ночи.

Догадывался ли Гуэн, что его жена говорила с Мегрэ? И удалось ли ей ничем себя не выдать? О чем, интересно, говорили они с женой во время ужина вдвоем? Наверняка, у профессора была привычка после ужина запираться у себя в кабинете.

Мегрэ налил себе второй стаканчик, выпил, стоя у буфета, и, подойдя к вешалке в коридоре, снял с нее теплое пальто.

— Надень шарф. Ты скоро вернешься?

— Часа через два.

Ему пришлось пройти пешком до самого бульвара Вольтера, прежде чем он поймал такси. В машине он назвал шоферу адрес: кафе «Грело».

Неоновая вывеска кафе «Грело» отбрасывала фиолетовый отблеск на тротуар, и, пока Мегрэ выходил из такси, он расслышал приглушенную музыку, сопровождаемую тяжелым притоптыванием. Двое полицейских дежурили под фонарем неподалеку от кафе. У входа стоял какой-то мужчина, вышедший, по-видимому, глотнуть свежего воздуха. Когда он заметил приближающегося Мегрэ, то поспешно вернулся в кафе.

В этих районах всегда так реагировали на его появление. Не успел Мегрэ войти, как двое мужчин стремглав выскочили из кафе, едва не сбив его с ног. Некоторые из сидевших в баре отвернулись от него в надежде не быть узнанными.

Маленький, коренастый хозяин заведения устремился навстречу:

— Если вы ищите Пьеро, комиссар…

Он произнес эту фразу нарочито громко, подчеркивая слово «комиссар» и как бы предупреждая сидевших в зале о его приходе. В помещении царил фиолетовый полумрак, лица посетителей были едва различимы. Освещен был только пятачок для танцев, и на лицах танцующих играло слабое отражение от лучей прожекторов.

Музыка продолжала играть, парочки танцевали, но разговоры прекратились, и глаза всех присутствовавших следили за массивной фигурой Мегрэ, отыскивающего свободный столик.

— Вы хотите сесть?

— Да.

— Прошу сюда, комиссар. Что будете пить? Я угощаю.

— Водку.

— Одну водку комиссару Мегрэ.

На балкончике играли четверо музыкантов в черных брюках и темно-красных шелковых рубашках. Один из них, видимо, замещая Пьеро, играл на саксофоне, чередуя его с игрой на аккордеоне.

— Вы хотите поговорить со мной?

Мегрэ покачал головой и взглядом указал на балкончик.

— С музыкантами?

— С тем из них, кто лучше знал Пьеро.

— В таком случае лучше всего с аккордеонистом Луи. Через четверть часа у них будет перерыв, и он сможет ответить на ваши вопросы. Надеюсь, вы не торопитесь?

Во всем Париже осталось всего несколько кафе с оркестром. Об их существовании знали лишь немногие, и здесь больше пили лимонад, чем спиртные напитки.