Мегаполис Ленд

– Тупица, нельзя отвлекать судью! Я должен соблюсти формальности протокола. Честно говоря, ты прав, в следующий раз обойдемся без этого, но коль начали, то изволь выслушать до конца. …По основной статье уголовного кодекса наивысшей санкцией в виде лишения подсудимой жизни любым наиболее доступным в момент оглашения приговора способом. Правильно, я ничего не упустил? Приговор приводится в исполнение незамедлительно. Приступай.

Флиппер достал пистолет и направил его подсудимой в переносицу.

– Подними голову и покайся в содеянном! – приказал он.

Тетя Валя издала протяжный стон и, собрав остатки воли, взглянула в стеклянные глаза убийцы:

– Стреляй, палач! Тебе самому недолго осталось.

– Что? Ах ты сволочь! – рассвирепел Флиппер и пнул ногой стул.

Непрочные ножки подкосились, и стул развалился как карточный домик. Груздева повалилась на пол, ударившись виском. Глухо хрустнула кость, и женщина осталась лежать неподвижно.

– Огонь, Флип! Кончай ломать комедию, – крикнул Мурский.

Безжалостный убийца нажал на курок, но выстрела не последовало. Флиппер нажал повторно – снова осечка.

– Заклинило!

– Проверь – похоже, она без тебя испустила дух.

Верзила присел над безжизненным телом и осторожно прижал дрожащие пальцы к сонной артерии.

– Ну что, отошла в мир иной?

– Непонятно, мэтр! Пульс прощупывается, а дыхания нет. Как же тебя прикончить? Пушка сломалась…

Вымещая накопившуюся ярость, Флиппер стал пинать бездыханную женщину тяжелым ботинком.

– Получай! Получай! За мою пушку! – кричал он, один за другим нанося свирепые удары в живот.

Груздева не отзывалась и лежала неподъемным грузом, как окаменелый труп, словно замороженная свиная туша.

– Довольно, – остановил истязателя старший инквизитор, – тетя уже в аду.

– Сдохла, стерва! Но для верности чего-то не хватает.

Мурский опасливо огляделся и с азартом предложил:

– Затащи ее в морозильник и запри на замок! Если вдруг оклемается, то выбраться не сможет, тут ее не сразу обнаружат – замерзнет в снегах Антарктиды.

– Здорово придумано! Разрешите выполнять?

– Приступай и поторопись, у меня самого рожа синяя, как у трупа. Да и ты на воскресшего зомби похож. Кипяточку бы глотнуть, согреться! А зимой в России несладко. Слышал легенды про лютые русские морозы?

– Неа, я же в жарких странах служил. Там слово «Россия» знают только туристические фирмы.

Флиппер развязал осужденной руки и, прилагая недюжинные усилия, потащил ее по полу к ближайшей камере, оставляя кровавые следы. Морозильник оказался наполовину пустым, только в углу лежали бычьи головы и пакеты с фаршем. Он с трудом поднял обмякшее тело и принялся заталкивать его в камеру головой вперед. После нескольких толчков тело целиком уместилось в камере. Флип стащил со стола клеенку и накрыл Груздеву, затем с грохотом захлопнул засов, так что с потолка посыпался лед, и задвинул засов. Дело сделано.

– Готово, босс! Следы замели, – с чувством выполненного долга доложил Флип. – С кровью что делать?

– Плевать, здесь все кругом в крови. Бычья она или человеческая – какая, в сущности, разница? Или ты боишься провести остаток дней на нарах земной тюряги?

– Мы не подчиняемся здешнему правосудию, я не боюсь. Не впервой приходится копаться в грязи, привык. Такова моя профессия: грязная, зато хорошо оплачиваемая. Через пять лет куплю себе остров с десятком наложниц и заживу!

– Ладно, молодчик, айда на выход, а то нос отморозишь. Перекусим, кофейку попьем и составим дальнейший план действий. Баба наплела с три короба, придется отделять зерна от плевел. Насчет информатора я согласен, а про Райса? С Максом в любом случае разберемся, срок его службы истек. А информация о планах Райса меня не удовлетворяет – тетка явно не раскрыла все карты.

– Мало пытали, мэтр, мало пытали! – раздосадованно заявил Флиппер, вертя сломанный пистолет.

– Первая жертва благополучно состоялась, механизм ликвидации заработал как по маслу.

– Я слышу, как колесница справедливой Фемиды направляется к следующему грешнику. Возмездие не за горами! Поздравляю с почином, лавры победителя принадлежат вам, – льстиво пролепетал подчиненный.

Инквизиторы в спешке покинули место казни. Еще оглашая приговор, Мурский мучился от тянущей боли в затылке. То ли от промозглого холода, то ли от драматической картины, к которой повидавший многое инквизитор был готов, как никто другой, голова будто раскалывалась на части. Комиссар никогда не страдал мигренью и не жаловался на здоровье, однако внезапные приступы головной боли в последние месяцы заставили его задуматься о профессиональной пригодности и необходимости пройти внеочередной профилактический осмотр. Как знать, сколько еще предстоит служить закону, прежде чем уйти на почетный покой. Инквизитор мечтал о заслуженном отдыхе. Во сне заветный приказ оглашался не раз, заставляя его просыпаться и к великому огорчению осознавать, что это всего лишь иллюзия.