Мефистофель и Андрогин

Важно, что магическая веревка является в Австралии также атрибутом целителей, то есть тех, кто обладает тайным знанием. Таким образом, на уровне австралийской культуры встречается тот же самый сюжет, что отмечался в Индии и в фольклоре средневековой Европы: наука, магия, магическая веревка, взбирание на деревья, небесный полет. С другой стороны, известно, что процесс инициации австралийских целителей представляет собой шаманическую структуру, поскольку содержит в себе отрубание головы и ритуальное расчленение инициируемого⁵³. Короче говоря, два элемента, образующие rope-trick — восхождение на Небо с помощью веревки и расчленение ученика, — отмечены также в традиции австралийских колдунов. Не значит ли это, что «чудо веревки» имеет австралийское происхождение? Нет, но техника наполнения и мистическая философия похожи и чрезвычайно архаичны, поэтому нельзя сказать, что rope-trick является также исключительно индийским изобретением. Индия лишь переработала и вульгаризировала этот миф, совершенно так же, как индийская философия построила вокруг символики космических нитей (струн) и «сутратмана» целую мистическую космо-психологию.

Таким образом, мы вернулись к отправной точке нашего исследования — значению и функции «чуда веревки». На наш взгляд, важной кажется функция «чуда веревки» именно в культурном контексте, а точнее — в контексте тех архаических сценариев, что сделали возможным появление этого чуда. Мы только что увидели, что такие сценарии и та идеология, которой они проникнуты, происходят из среды колдунов. Демонстрация их имеет целью предъявление доказательства существования необъяснимого: священного мира магии и верований, доступ в который имеют лишь посвященные. Те образы и драматические темы, которые находят здесь свое претворение, и в частности, восхождение на Небо с помощью веревки, исчезновение и инициационное расчленение ученика, демонстрируют не только оккультное могущество магов, темы эти, кроме всего прочего, выявляют более глубинный уровень реальности, куда нет доступа непосвященным: они действительно говорят о тайне смерти и инициационном воскрешении, о возможности выйти за пределы этого мира и исчезнуть в плане «трансцендентальном». Образы, высвобожденные «чудом веревки», могут одновременно вызвать чувство причастности к тайной, невидимой, «трансцендентальной» реальности и чувство сомнения в реальности существования знакомого и «ближайшего» мира. С этой точки зрения rope-trick, как, впрочем и другие деяния магов, имеет положительное значение в культурном контексте: оно резко стимулирует воображение и мышление, поскольку ставит новые вопросы и проблемы и, в конечном счете, проблему «настоящей» реальности мира. Не случайно Шанкара пользуется примером rope-trick для того, чтобы проиллюстрировать тайну космической иллюзии; с самого становления философской мысли в Индии майя была магией в чисгом виде, и боги, в той степени, в которой они были «творцами», сами была «майинами»[105] — магами.

Кроме этого, необходимо учитывать «зрительскую» сторону «чуда веревки» (и аналогичных деяний). Фокусник (маг) изначально является режиссером. Благодаря его мистическим знаниям, зрители присутствуют при «драматическом действе», в котором они не принимают активного участия, в том смысле, что они в нем не «работают» (как это случается в других коллективных драматических церемониях). Вовремя «спектаклей» магов зрители остаются пассивны: они лицезрят. Им как бы представляется возможность представить себе, как может быть все сделано «без труда», просто «по волшебству», посредством тайной силы мысли или воли. Им также предоставляется возможность представить себе творческую мощь богов, которые творят не рукотворно, а силой своего слова и мысли. Подводя итог, можно сказать, что созерцание «спектакля», когда человек оказывается в ситуации «лицезрения» «чуда веревки», стимулирует в нем рождение целой истории о всемогуществе духовных знаний, о человеческой свободе и его возможностях выйти за границы привычного мира.

Положение человека на земле