Медведь

Девочка упражнялась каждый день, стреляя по мишени из сплетенных веток болиголова, которую прислонила к небольшому склону. Когда мужчина решил, что она готова, они пошли в лес, он научил ее читать следы, искать знаки: сломанные ветки, потревоженные листья, пятна крови и помета, по которым можно определить, какие животные были тут несколько дней или минут назад. Не искал ли кролик себе убежище. Не искала ли лиса пищи. У животных привычки неизменные, учил он ее, их истории повторяются снова и снова. Зимой, на снегу, или летом, на мягкой почве, они постоянно разыгрывают один и тот же сюжет, а эпилог к нему в итоге предстоит написать охотнику — если она станет хорошим охотником.

Девочка приносила домой белок, кроликов, индеек, и они ели досыта. Еще мужчина подарил ей моток бечевки, один конец она привязывала к луку, другой — к стреле и научилась стрелять в рыбу, заплывшую в запруду. Попадала она редко, но если попадала и рыбе не удавалось сорваться с наконечника, она приносила к ужину форель.

ОСЕНЬЮ ОНА УГОВОРИЛА ОТЦА ПОЗВОЛИТЬ ЕЙ самой сходить на оленя. Он согласился не сразу, но она одолела его напором и решимостью. Она год за годом смотрела, как он разделывает убитых оленей, он показал ей, как сделать укладку, в которой можно доставить из леса мясо любого — кроме разве что самого крупного — оленя, которого ей удастся завалить. Она взяла запас еды на два дня и вернулась через три, так и не выпустив ни единой стрелы.

НА СЛЕДУЮЩИЙ ГОД, ВЕСНОЙ НА ОЗЕРЕ ПОЯВИЛИСЬ двое гусей. Мужчина уже много лет не видел гусей и поначалу решил, что они здесь пролетом. Однако они остались, свили гнездо, и к летнему солнцестоянию в семействе было уже семь птиц: они приглядели себе бухточку с травянистым бережком.

Однажды утром девочка пошла к озеру ловить рыбу и натолкнулась на гусей, причем удивилась им не меньше, чем они ей. Мама-гусыня собрала гусят и столкнула в воду, а крупный гусь пошел на нее. Девочка попыталась убежать, но поскользнулась на помете в траве. Резкий удар в ногу сзади, как будто камнем, — она обернулась и увидела, что над ней возвышается огромная птица. Девочка прикрыла голову руками, и тут гусь снова клюнул, на сей раз в руку. Она подтянула к себе ноги, защищаясь, потом резко лягнула его, попав в грудь, поднялась и захромала к дому.

Отец налил ей ванну — она плакала, — осмотрел раны на ноге и руке, и когда она вылезла и вытерлась, перевязал их лоскутками ткани.

Кости целы, сказал он.

Мужчина посадил ее за стол, дал чашку чая и подождал, когда к ней хотя бы немного вернутся силы.

Когда она перестала всхлипывать и рука с чашкой уже не дрожала, отец сказал: напугали они тебя, да?

Она кивнула.

Ты их тоже напугала.

Я же ничего им не сделала, сказала девочка и опять заплакала.

Мужчина обнял ее и стал укачивать.

Они, знаешь, никуда не улетят, сказал он. Либо мы позволим им остаться и ловить рыбу в другой части озера, пока не настанет осень, либо ты пойдешь на них охотиться, как вот осенью ходила на оленя.

Он указал на лук и колчан со стрелами в углу кухни, девочка прислонила их там к стене.

На все семейство? — спросила она.

Сперва на самого большого. На гусака. Будешь действовать проворно — убьешь и гусыню тоже. А с гусятами лиса разберется. Мясо нам кстати. Да и перья тебе — тоже.

Девочка посмотрела на лук — похоже, она задумалась. А потом повернулась к отцу и спросила: когда?

Мужчина сказал: собирается дождь, он не стихнет несколько дней.

А еще нужно, чтобы рука у тебя поджила, добавил он. Как разведрится, встанем пораньше, спустимся к воде, спрячемся за камнем. Они приплывут. Когда они выйдут из воды и отвлекутся, начнут есть траву, — вставай и стреляй.

Девочка ничего не ответила, она могла думать только о боли в руке и ноге и о страхе, который пережила, когда на нее набросился огромный гусь, — страхе для нее новом, совсем не похожем на тот, который приходит, когда осталась одна в лесу. И все же было в нем что-то знакомое, как будто он всегда прятался там, внутри, и очень долго выжидал.

В ДЕНЬ, КОГДА НЕБО РАСЧИСТИЛОСЬ, ОНИ ВСТАЛИ очень рано, и она сказала отцу, что хочет пойти к озеру одна. Под еще серым предрассветным небом — мир вокруг нее весь блестел — она затаилась за большим камнем спиной к воде и стала ждать.

Довольно скоро она услышала негромкое дружное попискивание гусят — семейство приближалось по проливчику, который делал изгиб и образовывал бухточку: все семеро плыли гуськом, гусак — первым, гусыня — последней.

Девочка смотрела, как гусь величаво выбрался из воды на берег. Гусята — они почему-то казались больше, чем в прошлый раз, — цепочкой вышли следом, а потом рассредоточились, разбрелись по берегу, выщипывая клювами траву. Последней вышла гусыня, явно настороженная — она клевала и все время озиралась: видимо, утренняя тишина внушала ей опаску. Девочка приладила стрелу, поднялась.

Гусь был от нее всего в десяти ярдах. Он видел, как девочка вышла из укрытия, и крикнул, обращаясь к подруге, а потом высоко поднял голову, встал во весь рост, вытянул шею, расправил крылья и бросился на девочку.