Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Холодный ветер хлынул через каменную дверь, которую они открыли, прямо в лицо всем, неся с собой неописуемо отвратительный запах сырости и разложения, замораживая их до такой степени, что их скальпы онемели.

Даже Сюэ Сянь мог почувствовать это немного от того места, где его кипятили, и то, как холодный ветер коснулся его безумно горячего тела, было совсем не ужасно, по его мнению. Но это было все равно, что пытаться остановить кипение кастрюли, вычерпывая воду сверху и наливая ее обратно; он обращался только к симптому, а не к причине, и ничего не делал. Как только ветер утих, он снова стал горячим и начал кататься.

Обычно, когда люди становятся такими горячими, начинает болеть голова. Сюэ Сянь не был исключением, раскачиваясь взад и вперед, ошеломленно обдумывая, как выбраться из сумки. Подойдет даже глоток воздуха. В такие моменты он не беспокоился о том, есть ли у него стыда или нет. Вместо этого он иррационально жаловался себе на то, почему Сюань Минь не мог просто засунуть сюда палец, чтобы он мог за него цепляться и немного охладить.

Поскольку очень сильно кружилась голова, в то время внутренне горевая, его рот тоже не закрывался, бормоча без остановки. Вероятно, он непреднамеренно высказывал свои подсознательные мысли и размышления. Но из-за того, что он был почти без сознания, его губы были не такими подвижными; он был похож на пожилую бабушку, повторяя снова и снова одни и те же фразы без изменений.

Когда прошел холодный ветер, пламя погасло. Цзян Шинин и остальные затаили дыхание, твердое, как доски гроба, и, естественно, сразу замолчали.

В результате, в сочетании с холодным ветром, заставляющим людей дрожать, слабый звук его бормотания, просачивающегося наружу, создавал другую атмосферу.

— Что это за звук? — даже голос Лу Няньци дрожал. — Откуда это?

— Мастер, не могли бы вы зажечь еще один огонь? — испуганно спросил Цзян Шинин.

Внезапная тьма скрыла каждую фигуру, как будто все остальные были поглощены, и он был единственным, кто остался.

Известно, что когда ночь очень тихая, чувства путаются. Далекие звуки звучат так, как будто они находятся прямо у вашего уха, что затрудняет определение расстояния и направления.

Когда Сюань Мин впервые услышал слабое бормотание, его рука на талисмане остановилась. Через мгновение он понял, что говорящие звуки исходят из мешочка на его поясе.

Какой злой уловкой было, от этого гнусного порождения?

Сюань Минь нахмурился, напрягая уши, чтобы определить звук, только чтобы услышать, что порождение зла постоянно бормотало одну фразу — «Лысый», гудя, как дикая пчела.

Сюань Минь: «…»

Что с ним на этот раз?

Поскольку он, вероятно, не мог ничем помочь и не хотел отвечать, он достал новый талисман с намерением зажечь новый огонь.

Как только он загорелся, он полностью погас со свистом.

— Не тратьте силы, он не будет светиться, — категорично сказал Лу Шицзю, приложив еще больше силы, полностью отодвинув всю каменную дверь гробницы в сторону.

В отличие от окружающей их кромешной тьмы, полоска мерцающего света сияла изнутри двери гробницы.

Это мерцание было в лучшем случае слабым, как тончайший слой инея на древесном угле, которого едва хватало, чтобы различить человеческие фигуры.

Впереди Лу Шицзю, не издав ни звука, вошел прямо.

Сюань Минь похлопал источник хаоса на своей талии и, не оглядываясь на Цзян Шинина и остальных, приказал:

— Держитесь поближе.

Когда он закончил говорить, он также вошел через дверь гробницы.

Цзян Шинин и Лу Няньци не хотели оставаться одни позади группы, поэтому поспешно последовали за ними.

В тот момент, когда эти двое переступили порог, Лу Няньци почувствовал под ногами какой-то камень. При нажатии вниз раздался невероятно громкий треск, когда дверь каменной гробницы захлопнулась, отчего он был так сильно шокирован, что он тут же обмылся. Он просто хотел свернуть хвост и бежать.

Хотя изнутри гробницы исходил слабый свет, в целом было так же темно, как и раньше. Они не могли даже сказать, насколько велико это место, какие предметы были вокруг них и под их ногами, или были ли они над их головами…

— Подожди, это там дыры?

Внезапно Цзян Шинин заговорил, указывая вверх лицом.

Дыры… там наверху?

Там наверху?

Там?…

Предложение отскакивало эхом. Цзян Шинин напрягся, как только он услышал это, держа руку вверх, и его шея сжалась, не двигаясь ни на дюйм.

Лу Шицзю с тихим шипением выдохнул и сказал:

— Притихни немного.

Благодаря мягкому шепоту его слов эхо значительно уменьшилось и перестало быть таким пустым или пугающим, как раньше.

Сюань Минь посмотрел вверх и увидел семь маленьких дыр прямо над ними.

Он протянул руку в пустоту, слегка нащупал вокруг и сказал:

— Это не дыры. Если бы это были дыры, то иньский ветер в этом месте не дул бы в том же направлении.

— Люминесцентные ночные шары.

Он немного поискал и холодно сказал:

— По совпадению, их семь расположены в форме Северной Медведицы