Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

Это была крайне суровая и жесткая тактика.

Хотя Цзян Шинин никогда не видел гробницы такого размера, и он впервые ходил в чьей-то гробнице, он не понимал правил гробницы. Тем не менее он знал толк в киновари. Когда он был в лечебнице, он с юных лет естественным образом усваивал вещи и вспомнил, как использовать многие лекарства, даже не стараясь изо всех сил учиться. В свободное время он все еще любил просматривать свои книги по медицине, в том числе и киноварь.

"Чтобы использовать киноварь для рисования зверей…" — пробормотал Цзян Шинин, — Кто мог так сильно ненавидеть человека в этой гробнице? Насколько много враждебности потребовалось, чтобы сделать что-то подобное?

Но Сюань Минь слегка махнул руками и сказал:

— Возможно, в гробнице есть какой-то демонический объект или злой дух.

Если бы погребенный был беспокойным, то у человека, построившего гробницу, не было бы другого выбора, кроме как использовать киноварь для защиты мира.

Было трудно прийти к заключению, поэтому Цзян Шинин и Лу Няньци не стали гадать.

Они увидели, что Сюань Минь больше не смотрит на стены, а находится напротив каменной двери, поэтому поспешно последовали за ним.

После беглого взгляда краска на лице Лу Няньци поблекла.

Они увидели, что за каменной дверью действительно было что-то такое, что ее нельзя было открыть полностью. Но дверь заблокировали не какой-то странный предмет, а люди.

Два человека, один старый и один молодой.

Старец свернулся на земле, схватившись за плечо одной рукой. Его куртка была в грязи и в нескольких местах порвалась, а тыльная сторона руки была в синяках. Возможно, они там упали и получили травмы.

Младший сидел, прислонившись к стене, с закрытыми глазами и мертвенно-белыми губами, и казалось, что он не сможет выдержать ветер. Он выглядел даже хуже, чем Цзян Шинин, болезненно худой, с выступающими скулами. В его руках были высушенные ветки деревьев, около трех из них, связанные красной нитью и переплетенные.

Если бы Сюэ Сянь мог видеть из потайного мешочка, он бы узнал ветви, перевязанные красной нитью, а также узнал бы этого молодого человека.

Он не был чужим. Он был именно тем человеком, которого они искали: Лу Шицзю.

— Шицзю?!

Лу Няньци был потрясен и бросился к нему. Сначала он не мог понять, что делать, и следует ли ему прикасаться к Лу Шицзю или нет. Когда он, наконец, подтвердил, что в той части Лу Шицзю, которую он мог видеть, не было ничего явно опасного, он не мог не протянуть руку и потрясти плечо Шицзю.

— Шицзю? Лу Шицзю? Просыпайся! — крикнул Няньци, потрясая его. Не видя реакции Шицзю, он слегка толкнул пожилого человека на землю. — Старик Лю, старик Лю, проснись!

Цзян Шинин подошел и сказал:

— Дай мне взглянуть.

Но как только он собирался наклониться, чтобы посмотреть, бледнолицый Лу Шицзю, наконец, не выдержал тряски Няньци и с трудом открыл глаза.

В то же время проснулся старик Лю, который свернулся клубочком на земле. Ему казалось, будто он мечтал выйти в пустое пространство и упасть, поскольку обе его ноги забились, и он резко открыл глаза. Его глаза были немного туманными, а затем он медленно приподнялся на земле и встал.

Цзян Шинин быстро наклонился, протянул руку и помог ему выпрямиться.

Старик Лю и Лу Шицзю немного посмотрели друг на друга, затем посмотрели на них в замешательстве, как будто они давно потеряли сознание и не могли отреагировать.

Цзян Шинин и Сюань Минь посмотрели на движения Лу Шицзю и обнаружили, что, как и сказал Лу Няньци, произошло нечто странное. Просто глядя на серию его движений, невозможно было сказать, слеп ли он.

Лу Няньци внезапно хлопнул Шицзю по плечу и сказал:

— Ты стал дураком? Ты не видишь энергии? Ты меня больше не узнаешь?

С этим похлопыванием Лу Шицзю, казалось, наконец пришел в сознание. Хриплым голосом он спросил:

«Няньци?» а затем долго пристально смотрел на Лу Няньци. В его глазах, как бы на них ни смотрели, действительно не было никаких проблем. Когда он смотрел на Лу Няньци, можно было даже увидеть свет в его зрачках, без каких-либо отличий от обычных людей, кроме того, что они были немного темнее.

Вскоре после этого Цзян Шинин обнаружил, что наконец проявил некоторые привычки слепого человека. Этот Лу Шицзю казался особенно медленным в распознавании людей; со слегка шевелящимися глазами он долго смотрел на Няньци с головы до ног, словно сомневался, затем протянул руку и немного нащупал лоб Няньци.

«Шшш…»

Лу Няньци вдохнул холодный воздух и стиснул зубы.

— Почему ты снова прикасаешься к этой стороне? Я просто упал и поранил голову. Эту родинку больше нельзя почувствовать.

Услышав это, Сюань Минь поднял глаза и посмотрел на него.

Он увидел, что между бровями Лу Няньци действительно соскребли несколько родинок, а после того, как они превратились в два круга новой кожи, образовались струпья. Это действительно сильно отличалось от прежнего.

Услышав это, Лу Шицзю схватил Няньци за руки и поднес их к лицу, как будто читая его ладони.

Няньци, не колеблясь, убрал руки, нахмурился и сказал: