Медные монеты на алтарь предков/铜钱龛世 /Tong Qian Kan Shi /Copper Coins

[j] Мусули использует здесь 作妖 (zuo4 yao1), буквально «совершать яо», т. е. делать злые дела или причинять вред. Намек на Сюэ Сяня, призывающего гром/молнию, звучат как на самом деле злое или просто озорное существо — это в его природе дракона.

Он вынул из своей одежды крошечную фарфоровую бутылочку и откупорил ее, и в воздухе витал странный запах замороженной рыбы.

Сюэ Сянь нахмурился. Даже если это была его собственная кровь, запах ее все еще был далек от приятного.

Он расплющил талисман на ладони и пролил на него каплю крови из крошечной фарфоровой бутылочки. Капля крови была поглощена талисманом мгновенно.

Сюэ Сянь сохранил фарфоровую бутылку и выбросил талисман.

В тот момент, когда он покинул его руку, центр пятна крови загорелся и превратился в пепел в мгновение ока.

Внезапно завыл ветер, и по небу прокатились волны густых облаков.

Небо потемнело, как будто кто-то опрокинул горшок с чернилами. Облако яркая, как снег, спустилась с неба, а из земли вырвался гром, как будто он был прямо у вашего уха.

Гром либо коснулся границ этого массива, либо потряс его основание.

Раздался еще один раскалывающий землю шум, и с неба упала зигзагообразная вспышка молнии.

Все еще прислонившись к дереву наверху стены комплекса, Сюэ Сянь со скучающим видом наблюдал, как молния ударила в землю у его ног, разбивая кусок каменной плитки и разбрасывая обломки. Он даже не моргнул.

Весь комплекс грохотал и трясся. Лишь спустя долгое время все постепенно успокоилось.

Сюэ Сянь поднял глаза и разочарованно посмотрел на небо. Даже с помощью талисмана он смог нанести только один удар.

Но была какая-то польза от всей этой громоподобной суматохи. Казалось, что в массиве образовалась волосяная трещина. Прежнюю жуткую тишину теперь нарушал легкий сквозняк: он принес с собой слабые звуки неизвестного происхождения, шумы, которые быстро заполнили весь двор.

Ясно, что Сюэ Сянь был не единственным человеком в комплексе.

Внутри массива застрял кто-то еще. Просто, когда их привели в ряд, их разбросало в разные стороны, и они не замечали присутствия друг друга.

Сюэ Сянь дернул вьющийся стебель плюща, стелющегося по стене. Откинувшись на ветку, он лениво крутил стебель между пальцами. Дракон закрыл глаза и сосредоточился на шуме, доносившемся к нему из тонкой трещины. Среди сбивающих с толку слоев звука в комплексе он, казалось, разглядел что-то, что выделялось среди всего остального.

Через некоторое время он подумал, что знает, что это может быть…

Колокольчик?

— Нет… — Сюэ Сянь щелкнул зубами и нахмурился.

Шум вплетался в завывание ветра, как будто доносился издалека — или каким-то образом удлинялся тонкой трещиной.

Он немного напоминал четырехгранные медные колокольчики, которые фермеры прикрепляли к воловьим повозкам, но часть звука тоже отличалась.

Медный колокол…

Медная монета?

Внезапно звук стал ясным. Действительно, это определенно был звук подвески из медной монеты, ее монеты мягко звенели друг о друга.

«…» Глаза Сюэ Сяня распахнулись. В его руках стебель плюща, который он мучил, сломался пополам.

В это короткое мгновение звук ударяющихся друг о друга медных монет, казалось, стал намного ближе.

Судя по тому, что слышал Сюэ Сянь, звук теперь исходил прямо из-за стены комплекса.

Узкая дверь в конце коридора вдруг скрипнула. Все еще играя с уничтоженным стеблем плюща в руке, Сюэ Сянь поднял глаза.

Молодой монах, облаченный в религиозные одежды из белой конопли, молча шел к нему.

Сюэ Сянь почувствовал холод, просто увидев монаха в таком тонком одеянии посреди морозной зимы — и вдобавок ко всему, одеяния, казалось, сами были покрыты слоем инея. Только когда Сюаньминь прошел весь путь до стены и снова привязал свою медную подвеску к бедру, Сюэ Сянь понял: этот лысый осел никогда не издавал ни звука при ходьбе.

Итак… этот звяканье медных монет… Он делал это специально?

Сюаньминь стоял перед стеной и беспристрастным взглядом осматривал Сюэ Сяня сверху вниз.

Человек, сидевший на стене, был очень привлекательным, как меч, аккуратно вставленный в ножны. Но он был более худым, и из-за своей черной мантии он казался сверхъестественно бледным, придавая ему вид смертельно больного человека. Это резко контрастировало с яркой резкостью его поведения. В целом, его аура была наполнена противоречиями и тайной.

Когда выражение лица Сюэ Сяня было нейтральным, это делало его обманчиво спокойным.

Сохраняя нейтралитет, Сюэ Сянь какое-то время смотрел на Сюаньминя. Наконец, он не мог не закатить глаза.

— Почему именно ты… — сказал он.

Он скомкал сломанный стебель плюща в комок в руке и сердито раздавил его.

Этот человек действительно заслуживал хороших побоев, так как он вел себя неподобающе, даже когда сидел на стене, и, посмотрев некоторое время на Сюаньминя, он настоял на том, чтобы бросить в монаха раздавленный стебель плюща.