Мечтатель

Твердые троечники, разгильдяи и авантюристы,  словом, настоящие сыны славного города, на главный вопрос – хотят ли они блаженно доживать в условиях особого пути или тереть шкуры о белоснежный песок, ответили посреди сеанса Синьора Робинзона. Последнему отличнику стало ясно, что твоя жизнь прекрасна, когда в ней вместо МарьПавлон с длинными указками достающими макушки от доски до последней парты, заводятся длинноногие мулатки. Каждый пионер должен иметь такую, поставить ее в угол, включить лампочку и по утрам протирать пыль тряпочкой. А еще там сверкали лучами переломанного света изумрудные лагуны, караулили темные подземелья, и поджидал зарытый сундучок одноногого Сильвера. В мечтах они давно соорудили плот, добрались до притоков Миссисипи, накурились с Гекельберри Финном и откопали клад с золотом ацтеков.

Казалось нелепым жить придуманным прошлым, когда совсем рядом, за водоразделом, простирается радужное настоящее.

По слухам, в том мире царило бесконечное количество оттенков: и в большинстве своем, были они приятны и радостны – по дорогам бегали олени, а из трещин в асфальте там росли не ямы, а доллары.

Подталкиваемые открывшимися перспективами, они пробрались в теплые, бесконечные коридоры ведущие в сладкую неизвестность, постепенно оттаивали, таращили глаза на невиданную роскошь и вздрагивали от таящих угрозу звуков.

Когда рядом отворялась дверь, они срывались со всех ног и неслись по лабиринтам лестниц и проходов, спускались этажом ниже и выше, пока окончательно не запутались, полностью потеряв представление, где находятся и куда дальше бежать.

Затаились под лестницей, сжавшись в комок так, что слышали собственное дыхание. Любой скрип казался им оглушающим, а сердце колотилось предательски громко.

Никто, пока, не арестовал и не поставил к стенке.

Обнадежило.

Убедившись в безопасности, беглецы вышли из убежища и, оглядываясь по сторонам, отправились осматривать свой новый дом.

Там было на что посмотреть!

Помпезные каюты и рестораны, (еще бы, когда-то, личный лайнер Адольфа) безумные запахи и чуждые пуританскому духу излишества, шокировали воображение и упорно расшатывали патриотизм.

А какие, я вам скажу, туалеты! Писсуары подло сверкали девственным немецким фарфором, которого, кажется, никогда не касались отходы человечества, зеркала имели невероятную глубину и четкость, а на стерильных полах можно было спать самому английскому лорду, если постелить простынку, конечно. Все наивысшего качества и сверкающей чистоты для настоящих арийцев.

Не к месту вспоминались туалеты в центре города и Набережной, найти которые удалось бы и слепому за милю, по одному запаху лишь!

После второго этажа, никелированных лестниц, художественной бронзы заполированной до блеска и обилия зеркал в поражающих ум рамах, интернационализм победил окончательно:

– Кажется, мы нашли место, где все делается для человека, как нам и обещали. Осталось понять, кто эти люди, и посочувствовать остальным, – заметил блондин с боевым чубчиком.

– Вот она – уникальная возможность сменить нашу серую слякоть на таинственную Лемурию и Париж! К открытиям, пальмам, изумрудному океану, белым яхтам и Кадиллакам! – восторженно подхватил второй блондин с не менее упертым хохолком.

Они не отягощали себя мыслями, что будет с папмамами, чем они займутся в чужой стране, где жить и на что. Эйфелева Башня, южный ветер и турбированный моторчик в попе гнали их в перспективы, в Колизей, в школу гладиаторов, в конце концов!

В глубине застучали дизеля, загудели системы вентиляции, корпус завибрировал в предвкушении нового – корабль ожил.

Совсем некстати (а бывает по-другому?) суровое бытие омрачило розовые мечты. И фантазеры с разбегу вляпались, чуть более чем по макушку, в чистейшую органику. Говоря попросту – в полный стул.

По заглушенному плотными коврами коридору, загрохотал многообещающий топот кирзачей. Кажется, они несли решительных парней с плохими вестями.

Через мгновение коридор огласил нетерпеливый лай.

– Погранцы, с собаками, – трухнули пацаны, сорвались с околосветовой скоростью, и, хватаясь за лакированные перила, полетели подальше от грубой реальности печальных перспектив.

По пути, дергали бронзовые ручки солидных дверей и искали спасения.

Закрыто. Закрыто…

Бесконечные коридоры спускались вниз и поднимались вверх, раздваивались влево и вправо, и все вели в неизвестность, в тупик, с каждым шагом подталкивая к неизбежной встрече с опасными погранцами с Калашами наперевес.

Беглецы добрались до нижней палубы, и в панике оглянулись – бежать дальше некуда!

Все.

Тупик.

Двери.

Закрыто!

Дерг, дерг… Заперто! Ловушка!!!

Дерг – щщщелк!

До блеска отполированная бронзовая ручка как по волшебству повернула замок, и тяжелая дверь из красного дерева бесшумно отворилась.

Спасение!

Они шмыгнули внутрь и растворились в тени.

Тишина.

Бесценная и драгоценная! Обожаю тишину.

Они забились в угол, ловили дыхание и всматривались в темные глубины каюты: может там маньяк, вампир, или хуже того – мент?