Мечта на поражение

Пуля выбила асфальтовую крошку из-под ног бегущего Фондю.

Еще один выстрел.

Фондю, как заяц, уходящий от борзых, прыгнул в сторону, нагнулся, словно собирался нырнуть, и побежал к стене противоположного здания.

Гейтс выстрелил, снял еще одного из стрелявших по Фондю снайперов, быстро развернулся вместе с винтовкой, нашел прицелом другого, выстрелил еще раз и промахнулся.

Вражеский снайпер сориентировался быстрее, чем предполагал Гейтс, – он тут же взял на прицел окно, из которого стрелял американец.

Выстрелили оба одновременно.

Но стрелял «свободный» хуже американца. Его пуля впилась в подоконник, рядом с ножкой опоры для снайперской винтовки Гейтса. А вот американец во второй раз не промахнулся.

Тем временем Фондю оттолкнулся обеими руками от стены дома, развернулся и побежал к телефонной будке.

Должно быть, он решил, что все уже позади, и больше по нему не станут стрелять, поэтому и бежал медленнее, чем вначале. А может быть, ему уже стало все равно.

Пуля вошла Фондю в грудь, когда он находился всего в двух шагах от телефонной кабинки. Парень вскинул обе руки верх, как будто приветствуя того, кто его убил. Колени его подогнулись, и он плашмя, лицом вниз упал на асфальт.

– Снайпер у нас на крыше! – крикнул Гейтс.

– Ага! – Вервольф передернул затвор дробовика и побежал к лестнице.

– Осторожней! Не вляпайся! – крикнул вслед ему Гупи.

– Ага! – отозвался уже с лестничной площадки «грешник».

Рикошет выглянул в оконный проем и досадливо цокнул языком.

– Все, кончились отмычки.

– Пошли!

Гейтс подхватил на ладонь левой руки ствол винтовки и первым выпрыгнул за окно.

– Стой! А как же Вервольф!

Сверху раздались три выстрела.

Сначала рядом с Гейтсом упала снайперская винтовка. Затем – тело снайпера.

– Догонит. Ждать нельзя.

Вояка быстро развернулся на месте, проверяя места, где еще могли прятаться снайперы.

– Все, чисто. Пошли.

Шрек кинул автомат отмычки Гупи, а сам подхватил его рюкзак.

Добежав до телефонной будки, Гейтс упал на асфальт, положил винтовку на металлический каркас с болтающимися черными полосами резинового уплотнителя и припал к компьютерному прицелу.

Рядом с ним залегли Шрек, Гупи, Муха и Рикошет.

Муха окинул взглядом мертвое тело Фондю.

– Ботинки у него хорошие. Жалко бросать.

– Доберешься до Монолита, попросишь себе обувную фабрику, – усмехнулся Гупи.

– Зачем мне фабрика? – вполне серьезно отреагировал на замечание сталкера Муха. – А хорошие ботинки не помешают.

– Ну, так сними! – нервно рыкнул Рикошет.

– Неудобно как-то с покойника… Вот если бы он перед смертью сказал, возьми, мол, Муха, мои ботинки…

Рядом с Мухой упал на асфальт Вервольф.

– Тебе ботинки не нужны? – посмотрел на него Муха.

«Грешник» отрицательно мотнул головой.

Гупи было наплевать на Фондю и его ботинки. Так же, как и на Муху с Вервольфом. Его выводила из себя кромешная тьма мертвого города. Нигде не горел ни единый огонек. Даже звезд на небе почему-то не было. Полуразрушенные дома, остовы брошенных автомобилей, развороченный асфальт – инфравизор прорисовывал все в зеленоватых тонах, скрадывая объем предмета, из-за чего мир казался нереальным, будто нарисованным на экране компьютера. А что будет, если снять маску с инфравизором? Может быть, тогда и мир исчезнет? И труп отмычки, сдуру ума решившего стать героем и ради этого в компании уже мертвых приятелей забравшегося туда, куда ни один человек со здоровыми мозгами не полезет? Никогда и ни за какие деньги. И сталкеры из «Монолита» и «Греха» тоже растворятся в пустоте? И американцы, очень хорошо тренированные и слишком уж хорошо знающие русский язык? И останется один только сталкер Гупи. Потому что – так положено. Потому что он – одиночка.

– А куда все мертвяки подевались? – спросил Шрек.

– Спать легли, – хохотнул Вервольф.

– Я серьезно, – не среагировал на шутку американец. – Их же днем полно было. А сейчас… Я двух всего вижу… Да и те – едва живые.

– А может быть, Вервольф прав, – задумчиво произнес Гупи. – Зомби в Дэд-Сити имитируют поведение людей. А ночью люди спят.

– Все, идем дальше, – оторвался от смартвизора Гейтс. – Как только минуем перекресток, начнется стрельба. Две засады с левой стороны улицы – второй этаж и чердак, три с правой – третий этаж и крыша. Наша цель – микроавтобус у выхода на площадь. Доберемся до него – будем жить.

– Долго? – спросил Рикошет.

– Что? – не понял Гейтс.

– Жить, спрашиваю, долго будем?

– Это уж как придется.

– Ну, тогда – с богом. Пошли!

Все разом поднялись на ноги и побежали вперед.

Первый выстрел прозвучал прежде, чем они достигли перекрестка. Муха заорал – не то от страха, не то просто сдуру, – и дал длинную очередь по пустым окнам.

Еще один выстрел.

– А, чтоб тебя! – зло выкрикнул Вервольф.

– Попал? – на бегу глянул на «грешника» Рикошет.

– Плечо зацепил.

Возле перекрестка Гейтс притормозил и что-то отрывисто крикнул по-английски.

Шрек выбежал вперед остановился и пригнулся, упершись руками в колени. Гейтс положил винтовку ему на спину, скорректировал компьютерную наводку прицела и выстрелил.

В ответ раздался сдавленный крик.

И – выстрел с противоположной стороны улицы.