Мечта хулигана

– Так я же говорю – Людмиле Игоревне! – Санька всплеснула ручками, как бы удивляясь непонятливости Егора Андреевича.

– Погоди-ка… – На красивом лице учителя отразилось недоумение. – Ты хочешь сказать, что к тебе попало письмо, адресованное Людмиле Игоревне? Так в чем проблема? Пойди да отдай его ей!

– Да нет, вы не поняли! – с досадой произнесла Санька. – Это же не само письмо, а копия! А само письмо – оно, наверное, так унее и осталось, у Люды!

– То есть, – подытожил учитель, – если ятебя понял правильно, кто-то снял копию с письма, адресованного секретарю, а потом переслал эту копию тебе?

– Да, вот именно! – воскликнула Санька. – Именно это я и хотела сказать!

– А тебе не кажется, – Егор Андреевич пристально взглянул Авилкиной в глаза, – что, независимо от содержания послания, этот «кто-то» поступил отвратительно?

– Но Егор Андреевич! – взмолилась Санька. – Ну послушайте же! Если вы узнаете, о чем это письмо…

– Меня совершенно не интересует, о чем это письмо! – сердито глядя на Саньку, отрезал учитель. – Я чужих писем не читаю! И тебе, Авилкина, не советую!

– Знаете, здесь я с вами не совсем согласна! – вдруг сварливо произнесла Санька. Она была обескуражена и немного обижена: тут такое творится в школе, а Егор даже слышать об этом не желает! – Потому что письма – они тоже разными бывают! Ну, например, предположим: один преступник пишет кому-нибудь о своем плане ужасного какого-нибудь преступления… Такое письмо вы что, тоже читать не станете? Ведь тогда преступника можно было бы остановить! И может, кого-нибудь даже спасти!

– Такое тоже не стану! – твердо произнес Егор Андреевич. Авилкиной показалось, что учитель посмотрел на нее с удивлением и некоторым даже любопытством. – А ты стала бы?

– Наверное, да! – честно призналась Санька. – Потому что интересно же!

– Да, Санька… – Учитель задумчиво покачал головой. – Знаешь, мне кажется, ты сделаешь когда-нибудь головокружительную карьеру в журналистике. К сожалению…

– Почему к сожалению? – не поняла Авилкина.

– Потому что у меня создается впечатление – возможно, ложное, – что у тебя практически нет нравственных тормозов! – ответил учитель. – А у нормального человека такие тормоза должны быть. То есть такое понятие о том, что делать можно, а чего нельзя ни в коем случае.

– То есть я, по-вашему, плохой человек? – уточнила Санька. – Плохой, да?

– Ну я не был бы столь категоричным, – пожал плечами Егор Андреевич. – Ты все-таки еще ребенок. Утебя еще есть шанс.

– Значит, шанс есть, да? – довольно ехидно переспросила Санька. – И на том спасибо!

– Не за что! – Егор Андреевич смотрел на Саньку со странной печальной полуулыбкой.

Авилкина могла бы поклясться, что ни злости, ни раздражения в его взгляде не было. Но что этот взгляд означал, Авилкина понять не могла. И это ее еще больше разозлило.

– Ладно, будем считать – поговорили! – произнесла она, поднимаясь. – Жаль, что вы так…

– Ничего не поделаешь! – Егор Андреевич развел руками, – И мне очень жаль, но…

– До свидания, Егор Андреевич! – сказала Санька.

Ей стало обидно за то, что она зря потеряла столько времени.

Авилкина вышла в коридор. Постояла в задумчивости немного, пожала плечами. И отправилась домой. Что ей делать с письмом, она так и не смогла решить. А по поводу слов учителя, что у нее, Саньки, нет каких-то там тормозов, она решила особо не заморочиваться. Ну нет их – и не надо! Да и не очень-то хотелось, в общем-то…

…А в это время Шурик Лысый, сидя на скамеечке в сквере, слушал без особого интереса, что ему рассказывает его приятель Вовка Гуреев:

– И представляешь, Лысый, там у Людки на столе я такое письмо нашел… Ва-аще! Вроде как Терминатор наш признается ей в любви! Прикинь?

В глазах Шурика зажегся слабый интерес:

– Терминатор? Людке? Прикольно!

– Только на самом деле письмо писал вовсе не Терминатор!.. – счел нужным уточнить Вовка.

– Не Терминатор? – Интерес в глазах Шурика снова начал угасать.

– А кто-то сочень похожим почерком! – закончил Вовка. – И зовут его так же – Павел!

Ну, как и директора нашего. Понимаешь, что это значит?

– А что это значит? – Шурик недоумевающе повел плечами.

– А то, – Вовка торжествующе поднял вверх указательный палец, – что Авилкина ни за что не догадается, что письмо-то не от директора! Она как раз решит, что именно от директора!

– Авилкина? – переспросил Шурик. – Жуль, что-то я не въеду… А при чем тут Авилкина?

– Да, тяжело человеку без мозгов… – как бы про себя заметил Вовка. И стал объяснять Лысому, как маленькому, медленно и внятно: – Ну ты пойми, Шурик! Если Авилкина узнает, что у директора роман с секретаршей, она непременно захочет написать об этом в своей газете! Потому что это – скандал, а Авилкину нашу хлебом не корми, только дай раздуть какой-нибудь скандал!

– Да откуда ж она узнает? – заморгал светлыми ресницами Лысый.

– Понимаешь, друг… – Вовка приобнял Лысого за плечи. – У нас, как в школу войдешь, стоит такой ящичек фанерный. Видел ты его?

– Ну видел…

– А зачем он там стоит, знаешь?

– Ну… Чтобы в газету писать…