Мечта империи

Неведомый гость исчез. Он в самом деле заходил только посмотреть на Триона. Они узнали. Вернее, один из них узнал. Кто-то из богов наконец-то понял, чем занят Трион. Что теперь будет? Что сделает Юпитер? Триону захотелось повалиться на землю и закричать: «Прости!» Но не потому, что он раскаялся, а потому, что боялся. Боялся, что боги не дадут довести дело до конца. Это дело было для него важнее всего. Важнее миллионов человеческих жизней. И своей собственной тоже.

Глава IV Четвертый день ожидания Меркурьевых игр в Антиохии

«Всю ночь к вилле Цезаря в Каринах люди несли цветы. Чувство вины перед несчастным юношей не покидает римлян».

«Акта диурна», 16-й день до Календ августа [132].

I

– Я вспомнила… Да, да, я вспомнила, что написала на полях книги, – сказала Летиция.

Элий, задремавший под мерное покачивание фургона, открыл глаза. Свет из затянутого цветным экраном оконца придал всему оранжевый оттенок, и казалось, на лицо Летиции падает отсвет пожара. Девочка сидела, поджав ноги, и расчесывала гребнем коротко остриженные волосы.

Пророчица… Сивилла… Заберется в пещеру и будет кричать хриплым голосом о грядущих бедах. И беды не заставят себя ждать… Нет, он ей этого не позволит. Ни за что. Элий приподнялся на локте. И тут же боль в плече ожила. Элий стиснул зубы, чтобы не застонать.

– Так что ты написала? – Его голос звучал хрипло.

– «На самом деле Траян Деций утонул в болоте, а его армия была разбита». Читала книгу, и вдруг перед глазами картина: римские когорты тонут в болоте, какой-то солдат из последних сил пытается метнуть пилум [133], но болотная тина засасывает легионера. На римлян градом сыплются стрелы, копья варваров разят беспомощных легионеров. Среди гибнущих – сам император.

«Точка перелома», – подумал Элий.

Чужая мысль. То мысль не Элия, но Гэла. Пророчество, обращенное в прошлое.

Время двинется вспять…

Он, Элий, не знает, как это может быть. Но Гэл знает.

Теперь все ясно. Вот почему ее хотели убить. Девочка обладала пророческим даром. Умри она, и предсказание нельзя уничтожить. Оно сделается реальностью в далеком прошлом. Мир переменится. Не будет ничего. Ни династии Дециев, ни исполнения желаний. И тридцать тиранов будут рвать Империю на части. Каждый будет кричать: «Я спасу Рим!» Легионы сойдутся в смертельной схватке, истребляя другу друга. А следом за войной явится чума, и варвары затопят земли умирающей Империи. И груды развалин на месте Вечного города… Мир погрузится во тьму варварства. Рим перестанет существовать. Вообще ничего не будет. Будет совершенно другой, неведомый мир.

Элий тряхнул головой – ему не хотелось бесноваться с бесноватыми дальше. Но кто желает подобное? Кто мечтает о таком прошлом? И ради какого будущего это затеяно?

Кассий внезапно затормозил, Элий швырнуло вперед, и он стукнулся головой о стенку фургона. Летти испуганно ойкнула.

– Зайдем, пообедаем в таверне, – предложил Кассий. – И держитесь не дальше двадцати шагов от меня. Иначе выйдете из «тени».

– Я бы не стала останавливаться, – сказала Летти. – Мне здесь не нравится. – И засмущалась, сама не зная почему.

Небольшая придорожная таверна, окруженная высоченным кипарисами, манила проезжих яркой вывеской. Здесь обещали жаркое, суп с бараниной и прохладительные напитки. Жара стояла невыносимая. Бокал лимонада со льдом казался даром богов.

Они вошли, в самом деле ожидая какого-то дара, и погрузились в полумрак и прохладу. Огромная дубовая стойка занимала почти половину зала. Хозяин тут же поставил перед гостями по бокалу лимонада со льдом – бесплатно, за счет заведения. Летти выпила лимонад залпом и с хрустом принялась жевать лед.

– Чего желают дорогие гости? – поинтересовался хозяин.

Кассий заказал две чашки куриного бульона и жаркое.

– Бульон для нас с тобой, Элий, – обреченно вздохнула Летиция. – Теперь понимаешь, как плохо быть больным, и как хорошо – служителем Эскулапа.

Они заняли столик в углу. Кассий поставил объемистую брезентовую сумку на пол. «Прибор, создающий «тень», в сумке», – решил Элий. Но что означает эта самая «тень», о которой постоянно твердит Кассий? Какого она цвета? Фиолетовая, как в полдень, или с красной аурой, как перед закатом, или непроницаемо черная, как вечная ночь?

Немолодая женщина со следами соуса на тунике считала за прилавком медяки и записывала что-то в потрепанную книгу.

– Еще пара ауреев [134], и я смогу купить клеймо у Авреола. Как ты думаешь, мы сумеем набрать два аурея до начала игр в Антиохии?

– Ты что, поедешь в Антиохию? – недовольно буркнул хозяин, разливая по фарфоровым чашкам бульон.