Мечта

Увидев неподалеку от себя Таню, я стал кричать ей, постепенно подходя ближе:

- Ты чего орешь то так? Покойников разбудишь.

На меня смотрело очень бледное лицо Тани, с дрожащими губами и полными слез глазами. Я подошел к ней вплотную и немного тряхнул за плечо, приводя в чувство. Узнав меня, девушка всхлипнула и дрожащим голосом сказала:

- Эта… эта… птичка… как вылетела! Резко очень… я так испугалась… - Таня с трудом сдерживала слезы, а я с еще большим трудом сдерживался, чтобы не заржать. Взяв себя в руки, я попытался отвлечь ее разговором:

- Ну надо же... – весело начал я, – мы тут вампиров ищем, жаждем обращения в нежить кровососущую, а ты птичку испугалась? – Я лукаво посмотрел на Таню, после чего добавил, - а может быть, ты уже передумала и хочешь домой?

- Ничего я не передумала! – зло возразила готесса. – Просто атмосфера здесь какая-то тяжелая, вот мозг и придумывает сам себе опасности всякие. А эта стерва словно всю жизнь только меня и ждала, на этом самом месте! Чтоб ее…

- Какие тут могут быть опасности? – перебил я готессу, весело хихикнул, после чего добавил: - кроме, разумеется, тех которые мы сами ищем.

- Например, оборотни.

- Оборотни? – искренне удивился я.

- Да! Оборотни! – снова зло крикнула Таня.

Эта ситуация меня расслабила, и я уже совершенно забыл, что несколько минут назад сам начинал дрожать от малейшего шороха и настроение быстро приняло шутливый характер.

- Про оборотней, если память мне не изменяет, тот дядя ничего не писал. Или ты мне не весь перевод, может быть, передала? – последние слова я произнес, прищурив глаза делая вид, что подозреваю ее.

- Ничего я не скрыла от тебя, не переживай. А то, что в дневнике ничего не сказано об оборотнях, это не значит, что их не существует, – постепенно, Танин голос набирал силу, и вскоре она перешла на крик, – лично мне не хочется стать ужином для человекообразной псины, или что еще хуже, самой стать блохастой, вонючей, хвостатой, прямоходящей суч… !

- Ладно-ладно, – я в очередной раз перебил Таню в кульминационный момент ее речи. – Я все понял. Будем на стороже. Но все же, думаю, что сильно за это беспокоиться не нужно. И кстати – дальше придется искать вместе. Ты так заорала, что я выронил фонарик, и он разбился.

- И это ты меня назвал трусихой? – девушка весело всплеснула руками.

- Я не называл.

- Но подумал об этом.

- Мм… госпожа умеет читать мысли? – издевательским тоном поинтересовался я, на что Таня показала мне язык и показательно надула губы.

- Ладно, оба хороши, – подмигнул я девушке, после чего продолжил, – я предлагаю следующее – раз уж все склепы запечатаны, давай вернемся к башне, перекусим, выспимся, а завтра с утра вернемся и продолжим поиски. При свете солнца думаю, найти эти знаки будет проще, а когда уж мы их найдем, дождемся сумерек и вскроем склеп.

- Хорошо, согласна, - устало протянула готесса, – вот только, если ты не заметил, замурованы склепы каменными плитами. Как мы их сможем вскрыть?

- Давай решать проблемы по мере их поступления, - отмахнулся я от Таниных возражений и пошагал в сторону нашего лагеря.

Хоть люди и говорят, что обратный путь всегда короче, шли мы, казалось целый час, едва перебирая уставшими ногами. Разводить огонь и готовить, что-либо сил у нас не было, поэтому на скорую руку, сделав пару бутербродов, мы перекусили и, закрывшись в палатке от комаров – провалились в мгновенно настигший нас сон.

Мне снилось что-то странное – двадцать пять высоких, статных мужчин в белых одеждах, стояли вокруг башни и нараспев читали какое-то заклинание или молитву и водили в воздухе руками, словно рисовали что-то. Внезапно один из мужчин, стоявший ровно напротив меня, резко крикнул что-то невпопад с остальными, и с неба ударил яркий луч света, накрывший башню и обволакивая целиком ее от макушки до основания, не пропустив и миллиметра серого кирпича. Все происходящее я видел со стороны и сам участие в этом действе не принимал. Свет казалось, был соткан из какой-то живой материи - складывалось впечатление, что это и не свет вовсе, а густой, мягкий мех невиданного зверя, так ласково оберегающего что-то очень ценное для него. Постепенно, голоса поющих становились все тише, пока вовсе не сошли на нет. Люди стали расходиться, и чем дальше они отходили от башни, тем более призрачным становились их силуэты. Когда на поляне не осталось ни души, я решил подойти к башне сам и потрогать таинственное создание. С каждым моим шагом, свет становился все более тусклым, и я постепенно перешел на бег, но успеть коснуться невиданного света все же не успел. Столб света исчез, оставив после себя странный символ, похожий на какой-то восточный иероглиф или даже скорее руну. Зависший в воздухе над макушкой башни, он, продолжа испускать мягкий свет, при этом мелко и часто пульсируя, словно пытающийся надышаться перед смертью зверек. Я смотрел на него, не отрываясь, желая запомнить каждый изгиб линий составляющих этот символ, как вдруг, он разлетелся миллионом ярких брызг фейерверка.