Меченый

— Верится с трудом. А чем вам попаданцы не угодили?

— Кто?

— Демоны из другого мира. Я видел как одного из них к вам собирались отправлять.

— Их знания давали новые возможности, если добавить магию.

— И что с ними случилось после того, как вы высосали все знания и удовлетворили свое любопытство?

Он опустил взгляд. Так я и думал.

— Кстати, почему вы меня убить не можете?

— Еще один запрет от отца, как страховка. Споры и разногласия, бывают у всех. А это для того, чтобы наши истинные не пострадали.

— Жаль, что он не видит в кого превратились его дети. С другой стороны это, наоборот, хорошо.

— Почему?

— Он не познает горечь разочарования. Получать нож в спину от тех, кто дорог, больнее всего.

— Прости…

— Слышал выражение: "Доверие как сломанные руки. Простить можно, а обнять не получится"

— Наши судьбы уже сплетены в единую нить.

— Недолго осталось. Скоро мою нить отрежут.

Он встал, и посмотрев на меня долгим взглядом, исчез.

Закрыл лицо руками, словно пытался снять напряжение после разговора. Наружу начал рваться истерический смех. Запрокинул голову к потолку и закричал во все горло.

Моя жизнь напоминала сломанное колесо, которое каждый ухаб цепляет.

Нет той ямы, куда бы меня не закинуло. Сколько можно? Чем я так провинился? Чем?

Прилег на диван, снимая сапоги и вытягивая ноги.

Если мою судьбу и правда кто-то пишет, то руки у него явно из жопы растут.

***

Меня разбудило легкое копошение рядом. Открыл глаза и увидел Самиля.

Сел, и посмотрел на стол, на котором было множество тарелок. Самиль сидел в кресле и смотрел на меня.

— Время ужина.

— У вас есть слуги или это тоже магия? — я кивнул на стол.

— Магия.

— И ты любое блюдо может наколдовать?

— Только те, что пробовал.

Наложил себе в тарелку того что приглянулось, и начал пробовать.

Самиль тоже приступил к еде, иногда, посматривая на меня.

— Хочешь вина? — спросил он, разливая бордовую жидкость по бокалам. — Оно очень старое, и имеет потрясающий букет вкуса.

Взял из его рук бокал, и отпил.

Вино действительно было вкусное. А этот слегка терпкий вкус, заставил сделать еще глоток.

К сожалению, я не ценитель и большего, чем вкусно, сказать не могу.

Самиль тем временем, допивал третий бокал. Что-то разошелся он, пить же не умеет.

Захотелось выгнать его.

Его предательство глубоко сидело в груди. Но, несмотря на это, где-то далеко, на самом краю моего больного сердца, я надеялся что он останется и побудет рядом. Мне это было необходимо.

Но, признаваться в этом даже себе, я не хотел. Потому что это могло быть началом к его прощению.

Бутылка опустела, а мой бокал был наполовину пуст. Самиль явно переживал, и прикладывался к бокалу.

— Чей это остров? — спросил я, отставляя бокал.

— Мой. Ты мой истинный, значит и жить можешь только со мной.

— Да неужели?

— Я сделаю все, чтобы они тебя не тронули.

— Зачем? Я хочу чтобы они разорвали эту связь.

— Не говори так.

— Это правда.

— Марк. — он встал и, обойдя стол, сел рядом. — Я хочу наладить отношения между нами. Ты не представляешь как я виню себя за ложь. Мне было страшно, что ты отвернешься от меня.

— Оправдывать свою ложь, это все равно что в лицо плюнуть.

— У тебя тяжелый характер. — вздохнул он.

— Возможно. Можешь оставить меня в покое. Меня это устроит.

— У меня создается впечатление, что ты издеваешься надо мной!

— Серьёзно? Тогда может ты уйдешь? Или щелкни пальцами и исчезни.

— Я признал свою вину! — воскликнул он, вскакивая. — Но тебе этого мало! Чего ты еще хочешь? Что мне сделать, чтобы ты меня простил? — последнее предложение он прокричал.

— Доверие это не магия, одним пассом его не вернешь.

— Я понимаю это. Но у меня создается впечатление, что ты меня специально пытаешься задеть.

— В каких случаях мы говорим только правду?

— В каких?

— Когда злимся.

— Правды хочешь? Я жалею что так поступил. Жалею, что испугался и сбежал. Никогда не прощу себе то, что бросил тебя одного. Меня к тебе так тянет, что я не в силах противиться.

Он наклонился и поцеловал меня.

Меня разрывали двойственные ощущения. Хочется и прижать его, и оттолкнуть. И пока стены моего самоконтроля не рухнули, я оттолкнул его.

Оттолкнул и встал, чтобы не быть застигнутым врасплох.

— Уходи. — процедил я.

— Я знаю, что ты чувствуешь. То же самое и я испытываю.

— Боль от предательства?

Он вздохнул и пошел к двери. Радовало, что он решил ею, воспользовался. Эти внезапные появления напрягали.

Оставшись один, я пошел в ванную. Искупаться и лечь спать. Нервное напряжение сказывается.

***

Проснулся я утром отдохнувшим и даже посвежевшим. Сон благотворно сказался.

Сходил, умылся, и вернулся в комнату. Самиля не было видно.

Подошел к двери, что вела из комнаты. Она оказалась не заперта.

Вышел в коридор, моя комната была последней, поэтому пошел в единственную сторону.

На стенах не было картин или узоров, лишь ровный светлый цвет. На полу лежала плитка, чем-то похожа на земную. С одной стороны были двери, но я не заглядывал в комнаты, с другой, окна.

Остановился и посмотрев на улицу, увидел сад. Вдалеке виднелась река с водопадом, цветочная поляна. Здесь было красиво, этого не отнять.

Дошел до лестницы и начал спускаться.