Меченая: Крест (СИ)

            — Так значит, теперь это будет моя комната? Знаешь, она не сильно отличается от той, в которой я жила раньше, так что всё не так уж плохо. — Я ожидала, что прямо сейчас хлопнет дверь, но Чейз не сдвинулся с места и, я отчётливо чувствовала на себе его взгляд. — Забавно получилось. Сбежав из Скалы, я мечтала обрести свободу, а в итоге снова оказалась в клетке. Эти ваши законы… чёрт бы вас побрал. Похоже, что мир окончательно спятил. Судить о человеке по какой-то идиотской отметине просто не может быть правильным. И можешь прямо сейчас сломать мне любую конечность, но я не заберу свои слова обратно — ваш Совет, просто сборище идиотов. Я понимаю, что мир изменился, что теперь в нём всё по-другому и то, что раньше считалось аморальным, сейчас вполне ничего себе прижилось. Но этот ваш сиплый — полный придурок, раз считает, что может вот так вот взять и унизить человека на глазах у толпы за то, что он просто пытался выживать.

            Чейз продолжал смотреть на меня. Его лицо по-прежнему ничего не выражало. Маска из стали была на месте. И не знаю, показалось мне или нет, но в его насыщенно-зелёных глазах появилось что-то новое. Нет, это было не сочувствие и даже не жалость. Скорее это было похоже на… понимание. Ох, чёрт! Кажется, я сама не поняла, что сказала. Конечно же! Ведь всех своих бойцов Скверна клеймила, как стадо скота. Только это были не татуировки… Каждому из них, за ухом, выжигали номер… Порядковый номер бойца.

            У Чейза тоже была метка… Нет. У Койота была метка, и я только что ему о ней напомнила. Быть может в тот день, когда он появился в Кресте, его тоже заперли в камере подобной этой? Ведь если моя татуировка для здешних поселенцев означает стыд и позор, что означала отметина за его ухом?

            Я не могла об этом спросить. Я даже не хотела. Напоминать ему о прошлом, сейчас — это уже будет слишком.

            Я не выдержала его взгляд и отвернулась, после чего дверь моей камеры хлопнула.

            Потихоньку я начала сходить с ума. Это просто невыносимо — сидеть в этой крохотной комнатке и ждать пока какие-то самопровозглашённые долбанные правители, этого долбанного города вынесут мне приговор! Да я даже не собиралась здесь оставаться! Возможно потом, когда решу все свои проблемы я и планировала вернуться, при условии, что этот город мне понравится, но пока что, мне этого явно не хочется.

            Когда по ощущениям был уже вечер, на пороге моей камеры вновь появился Чейз. Его лоб и места на майке под подмышками были мокрыми, словно он только что вернулся с утомительной работы, или с пробежки. Но дыхание было ровным, а лицо… в прочем, можно больше не говорить о его лице. Оно всегда было каменным.

            — Пошли, — произнёс он командным тоном.

            Я вздёрнула брови и изобразила подобие улыбки.

            — С ума сойти. Ты и вправду со мной говоришь?

            Он с силой поднял меня за предплечье здоровой руки и потянул на выход.

            — И куда мы? — спросила я, шагая перед ним по мрачным коридорам. — Получать наказание от душки Блейка?

            Я была уверена, что в этот же миг Чейз толкнёт меня или врежет в спину, но ничего не случилось.

            Я бросила на него удивлённый взгляд:

            — Что, и ты даже не попытаешься меня убить?

            — Не сегодня.

            Мои глаза в прямом смысле слова полезли на лоб:

            — Ого, кажется, мой рейтинг и впрямь растёт! 

Мы остановились напротив кабинета, где сегодня утром проводился мой осмотр.

Внутри, меня ждала знакомая женщина в круглых очках. Её тёмные волосы были собраны в тугой пучок на затылке, а губы окрашены в ярко-розовый. Сегодня утром всего этого марафета не было.

            Она устало вздохнула при виде меня и пригласила войти.

            — Снимай куртку и кофту. Я осмотрю твоё плечо. — Её голос был совсем не радушным;  кажется, моя метка ей тоже не нравится.

            — Вы здешний врач? — Я не сдвинулась с места.

            Она взглянула на меня поверх очков:

            — Ты раздеваешься, или как?

            — Заметьте, вы просите меня об этом уже второй раз за день.

            Женщина утомлённо вздохнула:

            — Я уже наслышана про твой острый язычок, но если продолжишь в том же духе со мной, то можешь забыть про то, что я стану осматривать твоё плечо.

            — А я об этом и не просила.

            Женщина снова вздохнула, сняла очки и с усталым видом потёрла переносицу.

            — Джей, или как там тебя, я знаю, что в этой вашей Скале давно забыли, что такое быть вежливым и приветливым и все вы там разговариваете друг с другом, как озлобленные животные, но здесь, лично я, к такому не привыкла. Так что если тебе не нужна моя помощь, возвращайся обратно в камеру и справляйся с этим как-нибудь сама.

            В её словах была истина — не помню, когда в последний раз вспоминала, что такое вежливость, но мне кажется, меня можно понять. Я росла не в Кресте, а в Скале. Меня учили жестокости и тому, что поможет выжить. Никак не приветливости.

            Я развернулась к двери и столкнулась глазами с Чейзом. Он всё это время стоял позади меня. Тёмные пряди волос упали ему на глаза, придав лицу ещё более зловещий вид. Он сурово глядел на меня из-под длинных ресниц. Его накачанные руки были скрещены на груди, казалось, что футболка вот-вот лопнет в тех местах, где находились бицепсы. И он был сердит. Очень.