Меченая

Только перед самым звонком, когда профессор Пентисилея, закончив чтение, задала нам к следующему уроку самостоятельно прочесть вторую главу и разрешила негромко переговариваться, она снизошла до нарушителя. К этому времени спящий лениво зашевелился, приподнял голову с отпечатавшимся на щеке красным следом руки и вяло огляделся по сторонам. Несмотря на свою Метку, он казался в этом классе пришельцем из другого мира.

— Элиот, подойди ко мне, — приказала профессор Пентисилея.

Элиот нехотя выбрался из-за парты и поплелся к учительскому столу, громко шаркая ногами в незашнурованных кроссовках.

— А?

— Элиот, ты напрасно убиваешь время на уроках литературы. Но гораздо хуже то, что ты напрасно убиваешь свою жизнь. Мужчины-вампиры должны быть сильными, достойными и талантливыми. С давних пор они являются нашими воинами и надежными защитниками. Настоящий вампир — это, прежде всего воитель, а уж потом мужчина. И как ты планируешь превратиться в такого воина, если не можешь заставить себя бодрствовать во время занятий?

Элиот вяло пожал мешковатыми плечами. Лицо профессора Пентисилеи посуровело:

— Даю тебе возможность исправить ноль, который поставила тебе за сегодняшнюю работу в классе. К завтрашнему дню ты должен написать краткое эссе о наиболее характерных чертах жизни Америки начала XX столетия.

Элиот молча вздохнул и развернулся, чтобы отправиться на свое место.

— Элиот! — Низкий голос профессора Пи, в котором ясно слышалось раздражение, звучал почти угрожающе. Даже не верилось, что это она только что читала нам книгу и объясняла прочитанное! От профессора исходила такая мощная сила, что казалось совершенно непонятным, зачем ей может когда-нибудь понадобиться защита мужчины-вампира. Кто-кто, а Пентисилея сумеет за себя постоять!

Элиот остановился и хмуро обернулся. — Я тебя не отпускала. Что ты решил? Готов исправить сегодняшний ноль? Парень молча стоял, опустив голову.

— Я жду ответа, Элиот. Ну? — Воздух вокруг профессора начал потрескивать от напряжения, у меня даже волоски на коже рук встали дыбом.

Но Элиот, похоже, ничего такого не почувствовал. Он еще раз вяло повел плечами и пробормотал:

— Наверное, нет.

— Это говорит о твоем характере, Элиот, но, к сожалению, не говорит о нем ничего хорошего. Не забывай, что ты не только вредишь себе, но и подводишь своего наставника!

Парень снова пожал плечами и равнодушно почесал нос.

— Дракон и так знает, какой я.

В этот момент прозвенел звонок, и профессор Пи, брезгливо поморщившись, указала Элиоту на дверь.

Дэмьен, Стиви Рей и я поднялись с мест и направились к выходу, но вдруг прямо перед нашим носом с прытью, которой никак нельзя было ожидать от такого тюфяка, прошмыгнул Элиот. Он так торопился, что врезался в Дэмьена, шедшего впереди. От неожиданности тот охнул и слегка замешкался.

— Прочь с дороги, педик вонючий, — прошипел рыжий уродец и, с силой отпихнув Дэмьена плечом, первым выскочил из аудитории.

— С каким удовольствием я бы вышибла мозги у этого придурка! — возмущенно воскликнула Стиви Рей, бросаясь к Дэмьену.

Но тот лишь невозмутимо покачал головой.

— Не трать попусту силы. У малютки Элиота с этим большие проблемы.

— Еще бы! Ведь не у каждого в башке вместо мозгов дерьмо! — громко сказала я, глядя в спину удаляющемуся лодырю. Волосы у него торчали во все стороны, и весь вид Элиота был ужасно неприятным.

— Дерьмо вместо мозгов? — захохотал Дэмьен, подхватил нас со Стиви Рей под руки, и мы вместе зашагали по коридору, словно герои «Волшебника страны Оз». — Что мне нравится в нашей Зои, так это ее любовь к скабрезным выражениям.

— Дерьмо — это не скабрезность! — обиделась я.

— У Дэмьена может быть свой взгляд на пещи, дорогая, — рассмеялась Стиви Рей.

Я расхохоталась в ответ. Мне ужасно, просто ужасно понравилось, как Дэмьен сказал — «наша Зои»… Как будто я стала здесь своей… Как будто прижилась.

ГЛАВА 14

Фехтование оказалось крутейшим предметом и полной для меня неожиданностью. Занятия проходили в большом спортивном зале, но гигантские зеркала от пола до потолка делали его похожим на огромный танцевальный класс. Целую стену здесь занимали свисавшие с потолка манекены в человеческий рост, напоминавшие трехмерные мишени для стрельбы.

Профессора Ланкфорда все называли Драконом Ланкфордом или просто Драконом. Мне не пришлось долго ломать голову над тем, откуда взялось это прозвище. У профессора на лице была татуировка в виде драконов, сплетавших свои длинные чешуйчатые хвосты у него под подбородком. Головы драконов находились как раз над бровями Ланкфорда, а вырывающиеся из их пастей струи пламени красиво обрамляли синий полумесяц у него па лбу. Это было настолько потрясающе, что я не могла отвести глаз. Кроме того, Дракон был первым вампиром-мужчиной, которого я смогла рассмотреть поближе.