Меч зари

— Даже не верится, что мы всерьез об этом говорим! — почти восхищенно, горя от энтузиазма, проговорил Уоллес и принялся расхаживать вокруг круглого стола, будто что-то ища. — Если повезет, от силы пару раз в год на след обращенных упырей выходим. Это становится скучным. А тут сразу такое! Слушай, ты не знаешь, где здесь у Уайтрока припрятан виски.

— Уоллес! — подошел к нему Галлагер и заговорил ещё тише. — Нельзя казнить её пока мы не получим ответа от сэра Марлоу.

— А ты сказал это лорду Смиту?

— Разумеется.

— И что старик-то?

— Это же Смит.

Уоллес усмехнулся:

— Непреклонен, да?

— Поэтому я кое-что придумал. Вот, держи.

Галлагер оглянулся на входную дверь, проверить, никого ли там нет, затем украдкой сунул Уоллесу бумагу.

— Что это?

— Ты скажешь, что придя на телеграф, получил это для лорда Смита. Это поддельная телеграмма, вызывающая его в Ланкастер на срочное судебное слушание. Здесь говорится, что это уже повторная телеграмма для лорда Смита. Он вынужден будет уехать. Так мы выиграем время.

— А откуда она у тебя?

— Сам подделал из старой телеграммы. На дату капнул сургучом. А строки составил и наклеил сам. Так что штампы и разметка настоящие.

Уоллес отошел от Галлагера и насторожился:

— Постой, ты хочешь обмануть старика, чтобы выиграть время жизни для пленницы? Мы говорим о вампире, Галлагер! — полушепотом прокричал Уоллес и многозначительно вытаращил глаза.

— Сейчас не время для слепой ненависти. Нужно во всём разобраться. А упокоить её проклятую душу всегда успеем.

— Удивительно, что это говоришь ты.

— Девчонка человек. Пока не поговорим с Джульетт, казнить нашу заключенную опрометчиво. Что если она и правда защищает девочку от других лордоков? Кроме того, она называла имя сэра Марлоу. Пусть в Лондоне всё проверят. Пока не получим ответ самого сэра Марлоу, казнить её мы не можем, согласись.

— Но она лордок. Из клана стражей! Кровонаследница Падшего Принца!

Галлагер вновь протянул бумагу:

— Так ты отдашь это Смиту?

Уоллес поставил огрызок яблока на стол, обтер ладони об себя, выхватил телеграмму и повертел в руках:

— Да конечно отдам! Не впервой обводить его вокруг пальца.

Пять минут спустя энергичный стук в дверь разбудил лорда Смита, дремавшего в кресле у открытого окна. Качнув головой, он разлепил глаза и крикнул с места:

— Войдите!

Уоллес вошел в темный, заставленный мебелью и фамильным антиквариатом кабинет. И доложил:

— Сэр, я отправил телеграмму в Лондон. Могу я теперь вернуться к своим делам в Розингс-Мид? У меня там планы на вечер.

— Планы? — едко переспросил Смит. — Если ты не заметил, у нас лордокское отродье сидит в подвале. Знаю я твои планы! Девок придется отложить. Здесь дела поважнее.

— Да, сэр.

— И что я тебе говорил про шастанья по моему дому? Для вас и дел фонарников есть подвал. Нечего сюда подниматься, топтать мои ковры своими грязными сапогами.

— Конечно, сэр.

— Всё, иди.

Уоллес кивнул, начал уже разворачиваться, затем подхватился и воскликнул:

— Да, чуть не забыл! Когда я отправлял телеграмму в Лондон, для вас передали телеграмму из Ланкастера.

— Что? Пойди сюда, дай взглянуть.

Уоллес подошел к креслу и вложил в протянутую руку телеграмму, которую подделал Галлагер. Кряхтя и хмыкая лорд Смит перечитал её пару раз и поскреб пальцами по подлокотнику. Вид его сделался крайне огорченным и взволнованным.

— Галлагер тебе говорил про завтрашний день? — каркнул Смит.

— С телеграфа я поспешил сразу к вам, сэр! Галлагера с утра не видел. А что будет завтра?

— Ничего. Скажи ему, придется всё отложить. Меня ждут судейские дела в Ланкастере. Сходи за моим шофером, Сидом, позови сюда. И возвращайся в штаб. Будете дежурить попеременно, пока я не вернусь. Чтобы это лордокское отродье ни на минуту не оставалось без присмотра!

Уоллес исполнительно кивнул и картинно слегка поклонился.

— Можете на нас положиться, сэр!

Раздосадованный невозможностью казнить Катрину с рассветом, лорд Смит вынужденно погрузился в свои рутинные судейские документы на следующие несколько часов.

Закат озарил окна алым блеском. Наступление темноты встретили с беспокойством на сердце. Во всём доме по распоряжению лорда Смита зажгли свет, чтобы прогнать тени. Заперли все двери. Присутствие кровожадного ночного существа, пусть и запертого в подвальной камере, тяготило смертных.

Вопреки ожиданиям Уоллеса никто не напал на штаб фонарников. Не осадил особняк Смиттов. Ночь прошла неспокойно разве что для самого лорда Смита, допоздна собиравшегося отправиться ранним утром в Ланкастер и успеть на заседание суда, которого в действительности не намечалось. А остаток ночи он не мог уснуть, ворочаясь в своей постели и переживая, что столь опасное существо, как Катрина, останется в живых, запертая под его домом ещё минимум на сутки.