Меч Шаннары

Несколько троллей повели пленника через обширный лагерь, мимо больших и маленьких палаток и каменных хижин. Лагерь раскинулся на широком утесе в окружении невысоких горных хребтов. Взглянув на горизонт, Ши понял, что они находятся высоко над голыми равнинами, которые пересекали прошлой ночью. Стоянка троллей казалась совершенно необитаемой, все голоса разом смолкли. От ночных костров осталась лишь зола, а палатки и хижины стояли пустые. Внезапно Ши пробрало ледяным холодом, он решил, что его ведут на казнь. Ни Панамона, ни Кельтсета нигде не было видно. Алланон, Флик, Менион Лих и все остальные плутали где-то в Южных землях и ничего не знали об уготованной ему судьбе. Никогда еще Ши не чувствовал себя таким одиноким. Страх и отчаяние сковали его волю, и несчастный южанин даже не пытался бежать, ступая одеревеневшими ногами рядом со своими конвоирами. Так они шли довольно долго, то и дело петляя между безмолвными палатками, впереди уже маячила невысокая горная цепь, обозначавшая границу лагеря. Когда палатки и хижины закончились и они вышли на широкую открытую площадку, Ши замер, не веря своим глазам.

Широким полукругом, обратив лица к горам, на площадке сидело несколько десятков троллей. Появление Ши лишь на секунду отвлекло их от странного оцепенения. У подножия хребта расположились три тролля — все разного роста и, насколько Ши мог судить, разного возраста. Каждый сжимал в руке ярко раскрашенную палку с черным лоскутком. Сбоку юноша увидел Панамона Крила; разбойник был странно печален и задумчив и никак не отреагировал на его появление. Все не отрывали глаз от массивной фигуры Кельтсета, который неподвижно стоял в центре со сложенными на груди руками, лицом к трем троллям у горы. Он не повернулся, когда в круг ввели Ши и усадили рядом с Панамоном. Наступила звенящая тишина. Ничего более странного Шив своей жизни не видел. Затем один из трех троллей церемонно поднялся и легонько постучал посохом по земле. Все собравшиеся разом вскочили, повернулись на восток и хором проговорили несколько отрывистых фраз на своем языке. После этого все снова уселись.

— Подумать только! Они молятся!

Услышав голос Панамона, Ши вздрогнул от неожиданности и посмотрел на него, но разбойник по-прежнему не отрывал глаз от Кельтсета. Поднялся второй из трех председателей на этом странном сборище и что-то коротко сказал внимающим ему слушателям, энергично махнув рукой в сторону Панамона и Ши. Юноша повернулся к Крилу, ожидая объяснений.

— Это суд, Ши, — сказал вор удивительно спокойным тоном. — Но судят не нас с тобой. Нас отведут к горе Черепа, в королевство Повелителя чародеев, а там… Не знаю, что с нами будет… Мне кажется, они еще не поняли, кто мы. Просто Повелитель чародеев велел приводить всех чужаков к нему, вот они и исполняют его приказ. Так что надежда еще есть.

— А как же суд? — с сомнением спросил Ши.

— Это суд над Кельтсетом. Он предпочел быть судимым собственным народом, вместо того чтобы отправиться к Броне. По древней традиции любой тролль имеет право выбора, и ему не могли отказать. Его судят за измену. Наши народы воюют, а Кельтсета видели с нами, поэтому он считается предателем. Таков закон.

Ши невольно взглянул на Кельтсета. Похожий на изваяние, великан сидел неподвижно и слушал монотонный голос судьи. Как хорошо, что они ошибались, радостно подумал Ши. Тролль не выдавал их. Но почему он так легко сдался, если знал, что его ждет?

— А если его вину признают? — взволнованно спросил он.

На губах Панамона мелькнула слабая улыбка.

— Я знаю, о чем ты думаешь, — сказал он с горькой иронией. — Дескать, сам поставил свою жизнь на карту. Если его признают виновным, то немедленно сбросят с ближайшей скалы.

Он выразительно замолчал и вдруг повернулся к юноше.

— Я тоже этого не понимаю.

Тролль наконец закончил свою длинную тираду и сел на место. Через мгновение к важной троице вышел еще один и что-то отрывисто проговорил. Следом выходили другие и коротко отвечали на вопросы судей. Ши не понимал ни слова, но догадывался, что это воины патрульного отряда, который схватил их прошлой ночью. Суд вызывал все новых и новых свидетелей, а Кельтсет по-прежнему сидел с бесстрастным видом, не меняя позы.

Ши смотрел в невозмутимое лицо великана, не в силах понять его выбор. Как и Панамон, юноша больше не верил в печальную легенду о несчастном калеке, изгнанном жестокими сородичами. Не верил он и в то, что Кельтсет был разбойником и бродягой, каким его пытался представить Крил. Удивительно добрые глаза загадочного молчуна светились разумом. Хотя за всю дорогу он не сказал ни слова, Ши не сомневался, что тролль знает все и о мече Шаннары, и о Повелителе чародеев, и даже о нем самом. Тайну своего прошлого гигант никому не открывал. Совсем как Алланон, внезапно подумал Ши. Да и загадку великого меча знали они оба. Юноша сам удивился, как такое нелепое сравнение пришло ему в голову.