Меч, рассекающий листья

– Ну да. Что русские уйдут, а обвинят во всём, разумеется, вас. Мне такие фокусы известны. Вы справились блестяще, и об этом уже говорено, и скоро узнают в Эдо. Но как быть с подарком? Я не могу поверить, что сёгуну неизвестны истории, связанные с этими мечами. Поверьте, это не сказки. Но я вам ничего не говорил, а вы ничего не слышали.

– Хорошо, если бы и стены не слышали, – иронично заметил Кавадзи. – Я не могу изменить воли сёгуна, как и русские, веления своего царя. Хотя мне кажется, что у них в этом деле больше свободы. Будем надеяться, что наши гости не так суеверны как вы, и ничего не узнают вообще.

– Они, может, и не узнают, но богам-то известно всё. Разве я не прав?

– Значит, и это угодно богам, – невозмутимо ответил Кавадзи.

– Теперь я понимаю, почему назначили именно вас. Но не скажу, иначе вы обидитесь. Вы мне вот что скажите… Русские интересуются оружием? Вдруг они не оценят его по достоинству? Будет ужасно обидно, если они не заметят такой щедрый подарок.

– Ещё как интересуются. Вы бы видели, как они осматривали мой клинок.

– Вы мне так и не сказали, кто его сотворил. Надеюсь, вы осмотрели его хвостовик? Вы снимали рукоять.

– Мне сказали, что его сделал Масамуне.

– Я так и думал! Это действительно царский подарок. Подумать только, учитель и ученик рядом, но какие разные. Говорят, что мечи Масамуне необязательно было вынимать из ножен. В них такая сила, что присутствие уже только одного клинка приводит к порядку. Я слышал, что этот кузнец даже не ставил клейма на своих изделиях, словно его не интересовала слава.

– Он был скромным, это верно, – согласился Кавадзи, довольный тем, что его клинок вызвал такой восторг у старика. – Но если вы помните, Масамуне обслуживал сёгунов Минамото, а эти честолюбивые полунебожители не терпели, когда их личные вещи оскверняла надпись какого-то ремесленника.

– Вы знаете больше меня, – вздыхая признался Тутсуй. – Я, правда, ни на что не годен, кроме как прислуживать на знатных обедах. Ладно, давайте оставим эту тему и поговорим о том, как лучше преподнести наш главный подарок. Делайте со мной что хотите, но я не верю, что это клинок Муромаси. Пусть это будет кто угодно, но не он. Это мой старческий каприз. В конечном счёте русским всё равно. Поэтому, надо продумать всё до мелочей. Будет очень обидно, если русские в своей церемониальной суете не заметят его. Мне будет очень обидно, если к нему отнесутся хуже, чем я. Вы видели, что они мне подарили? Часы. Вот поглядите… Я боюсь расстаться с ними. В них есть даже измеритель температуры воздуха. Они показывают даже фазы луны. Это просто чудо какое-то! Пожалуй, за такой подарок я добавлю лично от себя к этому клинку какие-нибудь украшения. А то мне кажется, что ножны слишком уж просты. Вы не находите? Вероятно, их делали в спешке. Надо бы придать ему большей парадности, а момент вручения подарка растянуть как можно больше. Вот увидите, это усилит внимание гостей. Я знаю толк в том, как преподносить подобные подарки. Уж вы мне поверьте.

Кавадзи отметил, что волнения старика исчезли, и у него отлегло от сердца. Тема проклятого меча уже не так сильно волновала Кавадзи. Лицо старика опять излучало теплоту и спокойствие, и было притягательным, как магнит. Хотелось просто смотреть на это лицо, живое и отзывчивое, с глубокими лучистыми глазами и лёгкой улыбкой. В то же время мысли о подарке глубоко засели в сознании, и теперь ответственность за судьбу клинка Кавадзи чувствовал, как личную. Более того, ему вдруг показалось, что судьба русской флотилии тоже может зависеть от этого клинка, если, конечно, к словам Тутсуя относиться должным образом.

…– Вы как будто не слушали меня, Кавадзи? Может, вы не согласны со мной?

– Ну что вы, дорогой Тутсуй. Всё, что вы предлагаете, очень важно, и завтра мы постараемся не ударить лицом в грязь. Я вам этот обещаю.

1.

«У меня зазвонил телефон».

– Кто говорит? – про себя почему-то получилось – Слон. Как ни странно, в трубке послышалось знакомое сопение и его голос. – Что с твоим телефоном? – ещё не успев включится в реальность, без эмоций спросил Панчик. На том конце «провода» что-то быстро заговорило. Как обычно, взахлёб, Слон пытался донести какую-то информацию.

– Здорово, шеф. Это я, Слон. Тут дело на штуку баксов…

– Мы же договорились, без всяких шефов! – вскипел Панчик. – Ты уже достал меня своим плебейством.

– Ну ладно, Панчик, не шуми. Это само вылезло.