Меч обнажен

— Это пустыня, — начал он и снова посмотрел в глаза Гонгу. — Я так понимаю, что провизии у нас маловато, — он должен был удержать голову, должен! Бороться, чтобы не дать волне общей слабости, снова накатывающей на него, захлестнуть разум. — Я слышал, что на побережье попадаются миссионерские станции. Если вы пойдёте вдоль береговой линии, то доберётесь до одной из них. Нас никто не ждал и искать не будут.

Пусть они идут, пусть уйдут побыстрее. Прежде чем он потеряет всякий контроль над собой и начнёт стонать. Это будет непростительно — тогда они не захотят оставить его здесь одного! Только бы ему удержать это за сломанными зубами до тех пор, пока они не окажутся достаточно далеко.

— Но вы… — Карла вполне способна заставить его потерять самообладание. Даже эти произнесённые два слова значительно усложняли дело. Неужели Гонг не понимает? Неужели он не может просто уйти и забрать её с собой?

— Вы сможете послать мне помощь из миссии, — как это хорошо сказано, веский аргумент, способный отвлечь их внимание. — Неужели вы не видите, что мой единственный шанс выжить в том, что вы скорее туда доберётесь.

Но Карла не поднималась. И Гонг не делал попыток поторопить девушку. Она опять заговорила:

— Пусть Гонг пойдёт. Я выдохлась. Я свалюсь, не пройдя и мили, и тогда стану лишь обузой для него. В одиночку он сможет дойти и привести помощь.

— Вы должны забрать её с собой, — Лоренс приподнялся на локте, обращаясь непосредственно к китайцу.

— Ничего подобного он не сделает. А вы ложитесь. Слава богу, у меня хватило здравого смысла высидеть все эти курсы по оказанию первой помощи. Кое–что мне в голову вдолбили. Неужели вы не понимаете, что ваша история про миссию может оказаться правдой? Мы не можем отбрасывать такую возможность. Гонг сейчас самый сильный из нас. У него хорошие шансы найти помощь.

— Я кое–что знаю об этой части страны, — добавил пилот.

Он развернул карту на валуне и высчитывал расстояние от одной карандашной отметки до другой.

— Миссия примерно в двадцати милях отсюда. Я буду придерживаться побережья вот до этих пор, — он сделал ещё одну пометку на карте, — потом возьму направление по компасу. Потом…

Его слова растворились в гуле, заполнившем сознание Лоренса. Но юноша отчаянно уцепился за одну мысль — он не будет один. Он сделал всё от него зависящее и ничего больше не мог поделать. Он не будет лежать и наблюдать за их уходом. И появился проблеск надежды. Он не видел, как Гонг вскинул на плечо крохотный мешок с провизией и двинулся в необъятную дикую пустыню. И не видел, как Карла неподвижно сидела, наблюдая за его уходом, лишь однажды подняв руку в ободряющем жесте, прежде чем Гонг скрылся из виду.

«… Гонгу не сладко пришлось в пустыне. Скалы, на которые он не мог взобраться, вынудили его удалиться от побережья. Он заблудился. Но через два дня его нашли местные следопыты и доставили в миссию. Так что помощь всё–таки пришла, хотя я об этом ничего не помню.

Карла какое–то время проболела в доме отдыха. Сейчас она уехала к отцу. Всем нам там было очень хорошо. Для нашего удобства и удовольствия было сделано всё что можно.

Но всё, о чём я могу думать теперь, это вернуться — как уже сделал Гонг, улетев на бомбардировщике в Индию. Прошлой ночью в новостях, передаваемых здесь по радио, говорили о последнем сообщении, полученном с Явы. Это было:

«Мы разбиты. Встретимся в лучшие времена. Да здравствует Королева!»

Может, эти лучшие времена скоро наступят. Такая возможность не исключена, пока такие люди как Де Витт, Хейс, Гонг и ваш генерал Макартур желают этого и работают вместе ради этого.

Здесь я должен закончить, потому что слышу звуки из коридора, означающие, что сестра несёт ужин. У неё сразу испортится настроение, если она застанет меня с карандашом и бумагой. Даже Пит, который расположился неподалёку и часто меня навещает, пугается её голоса!

Спокойной ночи и до скорого свидания, мой добрый американский друг!

Лоренс Ван Норрис».

«Где–то в Соединённых Штатах.

21 апреля 1942 г.

Дорогой Лоренс!

Это написано в поезде где–то между вашим великим городом Нью–Йорком и канадской границей. Мне так жаль, что мы не смогли встретиться во время моего пребывания в вашей стране, но дела приобрели большую срочность.

У меня появился шанс и я наконец–то ухожу на войну! Мою работу может сделать только один человек. И этого человека зовут Лоренсом Ван Норрисом. Мне это до сих пор кажется странным. Когда всего одна фраза Пита заставила меня это понять…»

Глава 9. Страна сияющих огней

«… затем я вспомнил, что на всём этом пространстве пустынного моря нет других христиан, чтобы воспринять благоприятный бриз как дар нашего Господа Бога…»

Лоренс позволил тому, переплетённому в телячью кожу, съехать ниже уровня глаз. Конечно, сейчас никто не смог бы назвать Тихий океан «пустынным морем», независимо от того, каким он показался отчаянному торговцу специями в 1593 году. Он мог увидеть один, два, четыре, пять грузовозов, даже не поворачивая головы. И сторожевой эсминец периодически совершал обход каравана.