Меч Лета

Взяв у меня из рук руну, он положил её между двумя зуб нами своего посоха, и она как влитая прилипла там с той же прочностью, что мой кулон к цепочке на шее, а символ Перт засиял нежнозолотым светом.

– Мой знак, – объявили руки эльфа. – Мой семейный знак.

Блитцен зашмыгал носом, словно его внезапно одолел насморк.

– А ведь здорово. Семья из четырех пустых чаш.

Сэм украдкой смахнула с глаз слезы.

– Что-то мне пить захотелось, – произнесла она хрипло.

– Аль Аббас, – торжественно изрек я. – Назначаю тебя на роль зловредной сестрицы.

– Заткнись, Магнус. – Она с крайне сосредоточенным видом одернула куртку, а потом принялась поправлять лямки рюкзака. – Я простовот думаю, что, если с процессом объединения семьи покончено, наверное, нам уже следует пуститься на поиски корабля с двумя гномами.

– Зачем на поиски? – расправил и взбил попышнее свой широкий галстук Блитцен. – Мы с Хартом, прежде чем вы появились, уже все разведали.

И он уверенными шагами повел нас к пирсу, четко следуя к цели и, кажется, демонстрируя нам, насколько хорошо ощущает себя на дневном свете в своем новом шлеме.

В самом конце Длинной верфи, напротив не работающего зимой киоска, где летом можно было приобрети билеты на экскурсии по наблюдению за китами, стояло крайне безобразное сооружение, наспех сварганенное из обрезков фанеры и картонных коробок. Над криво вырезанным окошком висело написанное от руки объявление: «Круиз по наблюдению за волками. Стоимость одного билета – один золотой. Дети до пяти лет – бесплатно».

За окошком виднелся гном, внешность которого красноречиво свидетельствовала, что он не Свартальф, а т т самый гном, который произошел от трупной личинки. Фута в два ростом, он до того зарос бородой, что лица практически не осталось, и густая эта растительность просто переходила сверху в надвинутую на глаза капитанскую фуражку, козырек которой явно служил ему защитой от солнечного света, а снизу в желтый плащ.

– Привет, – сказал этот гном-личинка. – Фьялар, к вашим услугам. Если желаете принять участие в круизе, то лучшей погоды для наблюдения за волками простои не придумаешь.

– Фьялар? – По лицу Блитцена было видно, чтоэго имя сильно его насторожило. – А у вас, случайно, нет брата по имени Гьяллар?

– Он вон там, – ткнул пальцем в сторону залива Фьялар.

Удивительно, как я раньше-то не заметил. Всего в каких-нибудь нескольких шагах от нас стоял пришвартованный викинговский драккар с подвесным мотором, на корме которого сидел, поедая вяленое мясо, гном – почти точная копия Фьялара, с той только разницей, что одежду его составляли заляпанный грязью комбинезон и фетровая шляпа с низко свисающими полями.

– Вижу, вы наслышаны о нашем эксклюзивном сервисе, – льстивым голосом продолжал Фьялар. – Четыре билета, как я понимаю? Учтите, такая возможность только один раз в году выпадает.

– Одну минуточку, – перебил его Блитц, поманив нас в сторону. – У этих Фьялара и Г ьялара очень дурная слава, – прошептал он, как только мы отошли.

– Тор нас об этом предупреждал, – кивнула Самира, – но выбора у нас нет.

– Знаю, но… – Блитцен в отчаянии заломил руки. – Они уже больше тысячи лет грабят и убивают. И, ясное дело, попытаются это сделать при первой возможности с нами.

– Ну, значит, они мало чем отличаются от тех, кто нам попадался раньше, – подытожил я.

– Они постараются нам нанесли удар в спину. Или бросят нас на необитаемом острове. Или выкинут за борт на съедение акулам, – не успокаивался Блитцен.

Харт, указав на себя, постучал пальцем о ладонь, чтоозначало: «Я все равно за».

Блитцен пожал обреченно плечами, и мы возвратились к будке.

– Четыре билета, пожалуйста, – сказал я смертоносному гному.

Глава LXI ВЕРЕСК ВОЗГЛАВИЛ СПИСОК САМЫХ МОИХ НЕЛЮБИМЫХ ЦВЕТОВ

Я считал, что морской прогулочки хуже нашей рыбалки с Харальдом просто не может быть, но я глубоко заблуждался.

Едва драккар гнусных гномов с нами на борту вышел из гавани, вода стала темнее чернил кальмара, а беловую линию Бостона накрыла завеса снежной мглы, стерев с неё все черты современности. Вероятно, такой, как мы видели её сейчас с палубы, она предстала тысячу лет назад вошедшему на своем драккаую в реку Чарльз потомку Скирнира.

Центр города уменьшался до нескольких серых холмов, взлетно-посадочные полосы аэропорта Логан затянуло ледяной коркой, плавающей по воде, а острова поднимались и падали, словно порывистые картинки на бракованном видеоролике, в разрывах между которыми пролегали тысячелетия.

Мне вдруг стало казаться, что это скорей пейзаж не из прошлого, а из будущего. Наверное, именно такой облик приобретет Бостон после Рагнарёка. Но я предпочел не делиться своими соображениями на сей счет с друзьями.

Навесной мотор на драккар производил в тишине залива просто-таки неприличный шум. Он гремел, рычал, громко плевался выхлопом, будто поставил перед собою цель оповестить всех монет ров в радиусе пяти миль, где нас можно найти.

Фьялар, расположившийся на носу судна, то и дело громко выкрикивал брату: