Меч Лета

— Парень, - сказал Блитц. - чем чаще ты путешествуешь между мирами, тем сложнее это становится. Это что-то вроде перегревания мотора. В какой-то момент, ты должен остановить машину, и дать ему остыть. К тому же, просто так, наобум прыгать из одного мира в другой - это одно дело. А путешествовать на важном задании - совсем другое. Мы не можем быть уверены, куда именно нам надо попасть.

—Ну а ты? -посмотрел я на Сэм.

—Пока я была валькирией, это мне было легко, но теперь... Она покачала головой столь же решительно, как иХартстоун. - Ты. Магнус, сын Фрея - бога роста и плодородия. У тебя, надеюсь, получится уговорить ветви Иггдрасиля. Они ведь должны поплотнеесомкнуться, чтобы нам удалось на них прыгнуть. К тому же ведь поиск-то твой. Значит, и шансов определить направление у тебя больше, чем у всех нас. Попробуй представить себе, что скульптура центр, и найди от неё самый короткий путь.

Начни она мне объяснять что-то из области высшей математики, я и то, наверное, понял бы лучше. Ощущая себя совершенным кретином, я все же послушно, опустился на колени перед любимой скульптурной группой бостонской малышни и коснулся ладонью утёнка, замыкавшего бронзовый строй. По моей руке пополз холод. Меня словно окутали лёд, темнота, туман, - словом, что-то настолько враждебное и неприветливое, что от этого было впору кинуться без оглядки прочь.

—По-моему, это самый короткий путь вНифльхейм.- объявил я друзьям.

—Молодец, - похвалил меня Блитц. -Туда нам как раз и не надо.

Я уже потянулся к следующему утёнку, когда издали крикнули:

—Магнус Чейз!

Где-то в двухстах ярдах от меня, на другой стороне Чарльз-стрит, стояла капитан Гунилла. По бокам от неё стояли ещё две валькирии. За ними стоял строй эйнхериев. Я не мог разглядеть их лица, но мрачно-серую физиономию полутролля Икса невозможно было не увидеть. Гунилла переманила моих соседей по этажу сражаться против меня.

Я со злостью сжал кулаки. Мне захотелось взять крюк для мяса и пойти на рыбалку. С Гуниллой в виде наживки. Я потянулся к подвеске.

— Магнус, нет. - сказала Сэм. - Ты должен сконцентрироваться на утках. Мы должны поменять миры немедленно.

Прибывшие вместе с Гуниллой валькирии, выхватилииз-за спин сияющие копья, направили их острия в мою сторону и скомандовали эйнхериям приготовить оружие. Гунилла метнула в нас два из своих молоточков.

Одни из них Сэм отразила шитом, второй сбила с курса в воздухе топором, и вместо нас он вонзился, но самую рукоятку в ствол ивы. Три валькирии на той стороне улицы взмыли в воздух.

Я не смогу сразить всех их. - предупредила Сэм. - Или уходим сейчас, или будем схваченными.

Мой страх перешёл в панику. Я посмотрел на ряд из бронзовых уток, но моя концентрация уже была разрушена.

— Я... Мне нужно больше времени.

-У нас нетвремени! - как раз в этот момент отбила щитом ещё один молоточек Сэм. Удар был

таким сильным, что её щит треснул почти до середины.

—Харт, - ткнул эльфа в руку Блитцен. - Сейчас самое время.

Эльф крепко нахмурился, сжал губы и, запустив руку в кисетик, достал из него рунную плашечку, сжал в ладонях, как держат пойманную птицу, и что-то принялся ей бормотать безмолвно, лишь губы его шевелились, а затем подбросил плашечку в воздух, и она взорвалась над нами, превратившись в пылающую золотым светом руну:

Расстояние между отрядом карателей Гуниллы и нами будто бы растянулось. Валькирии продолжали лететь к нам на бешеной скорости. Мои товарищи по этажу вытащили оружие и ринулись на нас в атаку. Однако ни те, ни другие не приближались к нам ни на шаг.

Мне это напомнило дешёвые мультики 70х, в которых герой перемещался, но фон за ним не менялся. Чарльз-стрит спиралью вилась вокруг наших преследователей, как колесо для хомяков. В первый раз я понял, что имела в виду Сэм, когда говорила, что руны способны менять реальность —Райдо. - с одобрением сказал Блитц. - Руна дорог и путей. Хартстоун добыл тебе немного времени. —Всего несколько секунд. - прожестикулировал Харт. - Торопись.

Я быстро провёл руками по всем утятам. На четвёртой я остановился. Я почувствовал тепло, безопасность. Ощущение правоты.

— Эта. - сказал я.

— Ну так открывай! -подогнал меня Блитцен.

Я поднялся на ноги и, не очень понимая, что делаю, отцепил кулон от цепочки. В моих руках появился Меч Лета. Его клинок урчал, как безумный кот. Я постучал им по бронзовой утке, а затем рубанул снизу-вверх воздух. Воздух разделился, будто раздвинутые занавески. Впереди меня, вместо тротуарной дорожки, возникли три ветви. Ближайшая к нам, шириной с Никон-стрит, нависая над чёрной мглой, простиралась тремя футами ниже наших ног.

— Быстрее! - сказал я. - Прыгайте!

Блитцен не колебался. Он прыгнул.

На другой стороне улицы в ярости кричала Гунилла. Она и две её валькирии всё ещё крутились в своём мультяшном, хомячьем колесе. За ними, спотыкаясь, следовали эйнхерии.