Меч и жеребец

   - Терали! - изумленно  ахнул  черно-белый  котик.  Глаза  его  загорелись

любовью. - Не причинил ли он тебе вреда, сестричка?

   Все замерли от изумления, увидев, как голова раскрывает свои глаза.  Цвет

этих глаз был изумрудным. С изъеденных временем губ слетело:

   - Я слышу твой голос, Сэктрик, но я не вижу твоего лица.  Быть  может,  я

все еще подслеповата?

   - Нет, просто мне пришлось переселиться в тело кота.  Но  не  волнуйся  -

скоро у нас будут новые тела, новые тела и новый  мир.  Возможно,  скоро  мы

уйдем отсюда, сестричка.

   Они положили голову в шкатулку, сделанную из позолоченной бронзы. За  миг

до того, как крышка шкатулки закрылась, раздалось:

   - До свидания, милый Сэктрик!

   - До свидания, Терали!

   - Ее-то ты и стащил у Сэктрика? - спросил Корум у Гоффанона.

   - Да. Эта голова его сестры. От нее больше ничего не  осталось.  Впрочем,

достаточно и этого. Она ничуть не слабее своего брата. Будь на Инис-Скайте и

она, вам ни за что бы не удалось выбраться оттуда.

   - Гоффанон прав, - сказал черно-белый кот, глядя на то, как кузнец - сует

шкатулку себе под мышку. - Теперь вы понимаете, почему  я  не  мог  покинуть

этот мир. Кроме Терали у меня никого нет. Я люблю ее.

   Джерри-а-Конель ласково потрепал кота по головке.

   - Любая тварь любви покорна... - Он смахнул со щеки воображаемую слезу.

   - Теперь же поспешим в Крэг-Дон, - сказал Корум.

   - Но где он? - озираясь по сторонам, спросил Джерри.

   - Там, - ответил Ильбрик, указывая на восток, - там, где трещат морозы.

   Корум успел отвыкнуть от свирепых морозов страны  Фой  Мьёрр.  К  счастью,

путники оказались в  безлюдной  деревушке,  где  они  обнаружили  не  только

лошадей, но и меха. Даже Ильбрик решил  одеться  потеплее.  Он  закутался  в

огромную накидку, сшитую из куньего и лисьего меха. Позади было  уже  четыре

ночлега, и каждая последующая ночь была  холоднее  предыдущей.  Повсюду  они

видели следы недавних побед Фой  Мьёрр  -  растрескавшуюся  словно  от  удара

огромного молота землю, застывшие в агонии тела, изуродованные трупы людей и

животных, разрушенные города, воинов,  скованных  взглядом  Балахра,  детей,

разодранных в клочья зубами Псов Кереноса.  Повсюду  стояла  ужасная  стужа,

затягивающая поля и реки, леса и горы.

   Путники прокладывали свой путь через снежные заносы.  Падая,  спотыкаясь,

блуждая по снежным пустошам, они спешили к Крэг-Дону,  боясь  того,  что  он

обратился в братскую могилу мабденов.

   С бездонных серых небес падал снег. Кровь стыла  в  жилах,  растрескалась

кожа, утратили гибкость члены. Каждый вдох  отзывался  болью  в  груди.  Как

хотелось забыться на мягком снегу, уснуть, умереть, как  уже  умерли  боевые

друзья.

   По ночам они грелись у небольшого костра. Разговоров не вели - от  мороза

немели не только  тела,  но  и  души.  Единственным  звуком  было  негромкое

бормотание кота, разговаривавшего с головой,  лежавшей  в  шкатулке.  О  чем

беседовал Сэктрик и Терали, никто не знал, да и вряд ли хотел узнать.

   Корум уже сбился со счета дней, проведенных в пути.  Принца  интересовало

теперь только то, сколько дней он еще сможет протянуть.

   Путники вышли на гребень невысокой горы, с  которого  открывался  вид  на

широкую долину, занесенную снегом. Вдали они увидели стену  тумана,  которую

трудно было с чем-либо спутать - этот туман неизменно сопровождал Фой  Мьёрр.

Одни считали, что он порождается их смрадным дыханием, другие, что он служит

Фой Мьёрр своеобразной защитой от болезней и напастей, преследующих их в этом

мире. Итак,  путники  достигли  Семи  Каменных  Кругов,  главного  святилища

мабденов, средоточия Власти. Перед ними был Крэг-Дон. Подъехав поближе,  они

услышали жуткий вой Псов Кереноса, странные гулкие голоса Фой Мьёрр, шелест и

шорох Воинов Елей, ставших братьями деревьям.

   Джерри-а-Конель ехал рядом с Корумом. Кони  с  трудом  пробирались  через

глубокий снег, который порой доходил им до шеи. Джерри сказал:

   - Ну что ж, значит кто-то из наших еще жив. Иначе Фой Мьёрр не подошли  бы

так близко к Крэг-Дону.

   Корум кивнул. Он знал, что Фой Мьёрр избегают Крэг-Дона и боятся его. Этим

знанием Принц был обязан Гейнору,  который  выдал  тайну  святилища,  считая

Корума и Джерри своими пленниками.

   Ильбрик скакал первым, пробивая путь для всех остальных. Если бы не  этот

гигант, они замерзли бы в пути, так и не увидев Крэг-Дона. За великаном, как

всегда пеший, следовал Гоффанон с топором на плече и ларцом под мышкой.  Его

рана уже стала подживать, хотя и причиняла ему еще немало страданий..

   - Фой Мьёрр взяли Крэг-Дон в кольцо, - заметил Ильбрик. -  Боюсь,  нам  не

удастся проскочить незамеченными.

   - Если и удастся, то не всем. - Корум скорбно посмотрел на облачко  пара,

вырвавшееся изо рта, и поплотнее закутался в меха.

   - А почему бы Сэктрику не одурачить их - у него это выходит замечательно,

- предложил Джерри.

   - Миражи лучше оставить на потом, - возразил Гоффанон. - Иначе в решающий

момент враги усомнятся в реальности происходящего...

   - Наверное, ты прав, - нехотя согласился Джерри-а-Конель.  -  Ну  что  ж,

тогда мы должны действовать стремительно - враг не ожидает атаки с тыла.