Меч и сумка

— Я не гостеприимен по своему характеру, — обратился человек, — но не хочу, чтобы вы замерзли на пороге моего дома. Мой дом мал, но там есть очаг, и он совсем рядом, на другой стороне кургана. Идемте со мной. Путешественники редко меня беспокоят. — Незнакомец снова стал подниматься на курган, не оглядываясь, идут за ним, или нет. На вершине он остановился, чтобы подождать их.

— Меня зовут Ватнар, — представился незнакомец. Лицо его в полумраке казалось мертвенно бледным. — Я построил себе дом рядом с курганом, где захоронен король, имя которого я ношу.

— Ватнармаунд, — сказала Асни, пристально глядя на него. — Я помню.

— Я не спрашиваю ничего и не хочу, чтобы мне задавали вопросы, — продолжал Ватнар, поворачиваясь к дому.

Килгор заметил, что человек очень маленького роста, но крепкий и широкий, даже устрашающий. В нем чувствовалась огромная сила. Рука, стискивающая посох, была вдвое больше руки Килгора. Юноша взглянул на него с благоговейным трепетом.

Дом и все хозяйственные строения прилепились к краю холма. На крыше была настлана солома. Жилой дом выглядел маленьким: две комнаты внизу и небольшая спальня наверху. На первом этаже — кухня. Когда они вошли, Килгор едва не выскочил обратно, увидев женщину-тролля; она тоже перепугалась и от неожиданности свалилась со стула. Килгор коснулся меча и почувствовал, что он дрожит, как никогда раньше. С любопытством юноша глядел на существо с зелеными глазами, которое боязливо наблюдало за ним из коридора.

— Гилитрут, подай гостям поесть, — приказал Ватнар. — Можете повесить плащи у огня, пока едите.

Все сели за стол, и тролльчиха принесла масло, сметану, и густой суп с мясом. Путники ели в полной тишине, и Ватнар даже не смотрел на гостей. Килгор бросал любопытные взгляды на тролльчиху. У него в голове бурлили вопросы, но он сдерживал себя. Один вид Ватнара мог отбить любопытство у кого угодно. Его лицо блестело, как полированный камень, лоб перерезывали две морщины, больше похожие на трещины в камне. Рыжая борода и волосы обрамляли лицо с острыми пронзительными глазами. Когда Ватнар дышал, ноздри его раздувались, будто в нем кипел гнев.

После еды убрали посуду, и наступила тишина. Наконец, Скандербег заговорил, но Ватнар даже не поднял глаз со своих стиснутых рук.

— Мы благодарны тебе за гостеприимство. Ночь слишком ужасна. Мы пришли издалека и очень устали.

— Тогда вам нужно сразу лечь спать. К сожалению, у меня одна постель, на ней и можете устроиться. А я предпочитаю спать в сарае.

Скандербег поклонился.

— Благодарю за гостеприимство. Вы щедрый хозяин, если предлагаете свою постель гостям.

— Я настаиваю, чтобы вы спали здесь, — перебил Ватнар. — Я никогда здесь не сплю. — И он положил тяжелую руку на три соломенных тюфяка.

Асни взяла самый короткий тюфяк. Она пожала плечами:

— Вообще–то мне все равно, где спать, но я, действительно, давно не спала на настоящей постели.

— Тогда я покидаю вас, — сказал Ватнар. — Должен предупредить, чтобы вы не открывали дверь до восхода солнца, кто бы в нее не стучал. Здесь много привидений. Вы можете подумать, что во двор прискакали всадники, но не вздумайте выходить. Если услышите что–нибудь, не зажигайте света и не высовывайте носа. Если вы не послушаетесь меня, то я не поручусь, что с вами не случится крупных неприятностей.

— Благодарю, — кивнул Скандербег, — примем твои слова к сведению.

— Тогда доброй вам ночи. Гиллитрут, следи за огнем и смотри, чтобы было тепло. — Бросив последний взгляд, Ватнар вышел и послушал, как Килгор закрывает дверь на засов.

Затем его шаги направились к сеновалу, и вскоре все стихло.

Килгор вздохнул с облегчением и обменялся взглядами со Скандербегом.

— Не очень–то приятный хозяин? — заметил Килгор, когда они вытянули усталые ноги на тюфяках и стали наслаждаться теплом и покоем.

Тролльчиха хлопотала возле огня, хотя он и так горел ровным пламенем.

— Не беспокойся, — обратился к ней Скандербег. — Он не погаснет. Если и погаснет, я сам разожгу очаг.

Гиллитрут сцепила когти и закрыла глаза.

— Я не могу оставить огонь ни на секунду, — пролепетала она, дрожа до самых кончиков ушей, которые были, как у кошки. — Если он погаснет, то завтра я буду в супе, а это совсем неприятно. Сегодня вечером был суп из моего кузена Блигра, а на прошлой неделе он поймал в ловушку какого–то незнакомого мне тролля. Так что вы не думайте, что он пожалеет меня.

— Суп из тролля? — переспросил Килгор изменившимся голосом.

— Теперь уже поздно думать об этом, — резонно заметила Асни. — И потом, суп был не так уж плох.

— Всем нужно есть, — согласился Скандербег. — И тролли ничем не хуже другой дичи.

С этими словами он завернулся в плащ и довольный вздохнул, как будто он спал на пуховой перине, а не на соломенном тюфяке. Гиллитрут показала спальню Асни, там стояла одна кровать у стены. Сама тролльчиха легла на подстилку возле двери.

— Что ты думаешь о нашем хозяине? — прошептал Килгор.

— Очень странный тип, — зевнул Скандербег. — Спи, забудь о нем. Тот, кто ест троллей, не может быть эксцентричным. — Последние слова перешли в храп.