Меч и лебедь

— Тогда я заберу малыша, чтобы он не досаждал тебе. — Рэннальф поймал взволнованный взгляд жены. — Я собираюсь к оружейнику посмотреть, как дела с моей новой кольчугой. Ему там будет очень интересно. Он не будет мешать мне.

— Ты купишь мне меч, папа? О, пожалуйста! Ты говорил, что скоро я смогу получить его!

— Нет, и трижды — нет, если ты перевернешь стол и скамейку! Сиди тихо! Ты что, питаешься кроликами, что так прыгаешь?

— Папа купит тебе меч, если ты пообещаешь не вонзать его в пол и не ломать острие, как у деревянного, — вставила леди Кэтрин.

Рэннальф перевел взгляд с жены на сына и прикусил губу. Чувствовался тайный заговор. Он ничего не слышал о поврежденном мече. Несомненно, она дала ребенку другой или отдала рыцарям починить его. А может, она забрала меч? Иногда женщины, любящие детей до безумия, не позволяют мальчику превратиться в мужчину.

— Иди, — сказал отец. — Возьми свой плащ и жди меня внизу. Я вижу, ты перестал есть, так позволь нам пообедать. — Когда мальчик ушел, он повернулся к Кэтрин. — Ты сказала, у него есть меч?

Кэтрин вздрогнула. Задать ей такой вопрос означало не доверять совсем.

— Да, ему ведь больше четырех. Настало время научить его обращаться с ним. — Она улыбнулась. — Он сражается со стульями и покрывалами.

Рэннальф рассмеялся, но его глаза были задумчивы. Он продолжал испытывать ее, довольный возможностью изучить ее отношение к воспитанию мальчиков.

— Наступило время нанять ему наставника, который уделит ему больше внимания, чем я.

Он ожидал услышать возражения своей угрозе забрать ребенка из-под ее крыла, но Кэтрин одобрительно кивнула. Ее первый муж был слишком мягок и не интересовался обычными мужскими занятиями. Ей приходилось много размышлять о том, как вырастить сына более мужественным. — Не мое дело советовать, как воспитывать твоих сыновей, но я уже думала об этом и хотела поговорить с тобой. Он очень развит для своего возраста. Нанять наставника действительно необходимо.

— Ты бываешь с ним больше, чем я. Ты всегда можешь высказать свое мнение и спросить мое; надеюсь, они совпадут. — Он выжидательно посмотрел на Кэтрин, но она не ответила.

Возможно, вначале она притворялась в своей любви, чтобы произвести на него впечатление, а сейчас, не желая причинить боль ребенку, хотела избавиться от мальчика.

— Может быть, Ричард доставляет тебе больше беспокойства, чем ты ожидала? — заметил Рэннальф. — Я могу отослать его домой, если он тебе в тягость.

— О, нет! Я очень его люблю. Не забирай его от меня совсем!

Нельзя было сомневаться в искренности этой мольбы. Рэннальф уступил. Что бы ни беспокоило его жену, она сама разберется в этом или открыто признается ему.

— Если он тебе не в тягость, мне все равно, где он будет жить. Я доверяю тебе. Ты не наденешь на него женского платья и не дашь прялку вместо меча и щита. Я лучше пойду, пока он не разломал чего-нибудь. Слуги любят его и все ему позволяют.

Ричард вернулся в сопровождении рыцарей к ужину, но Рэннальфа с ним не было. Когда пришло время возвращения, Кэтрин заволновалась. Ее страх говорил ей, что он встретил одного из вассалов отца и узнал то, что она сказала сэру Джайлсу. Ей нужно поговорить с Рэннальфом перед тем, как он встретится утром с сэром Джайлсом; значит, этой ночью.

Кэтрин вздрогнула, услышав его шаги на лестнице. Рэннальф вошел, сердито хмурясь. Она побледнела, зная, что оправдались все ее страхи, но ее глаза честно встретили его взгляд.

— Сэр Герберт Осборн был вассалом твоего отца, не так ли?

Ни обычного приветствия, а голос тих от ярости, но это не то, чего боялась Кэтрин. Если Кэтрин не чувствовала за собой никакой вины, его вспышка гнева по-настоящему не трогала ее.

— Да, милорд.

— Он сказал, что я женился на тебе обманным путем, против твоего желания и что ты прежде давала ему обещание. Ты молчала из страха и поэтому опозорила меня?

— Нет. Он лжет. Никогда ни я, ни мой отец не давали ему обещаний. Он делал мне предложение, но тогда я даже не думала об этом. Отец не был к нему расположен, и я не могла поверить, что он мог согласиться без моего желания.

— Он утверждает, что у него есть письмо, где выражено согласие твоего отца.

— Я не могу в это поверить! — закричала Кэтрин и разрыдалась.

Первый раз Рэннальф увидел ее плачущей, и толь ко сильная выдержка позволила ему сохранить видимое безразличие.

— Не нужно этого кошачьего концерта, — сухо сказал он. — Надеюсь, ты говоришь правду и не обесчестила меня и себя. Что же теперь будет? — Он провел рукой по лицу и прошел в комнату, наблюдая, как она пытается справиться с собой. — Отлично. Вероятно, все обойдется, так как король и королева поддержат меня. Возможно, все ограничится поединком на турнире. Я проучу его, и он будет придерживать свой язык.

Рэннальф был так охвачен ревностью, что едва понимал, что говорит.

— Я бы отдал многое, — горько вырвалось у него, — чтобы узнать, плачешь ли ты о потере его в качестве мужа. Ты можешь не плакать по нему, я не убью его, пока он не вынудит меня.

Она подняла голову, ее как будто ударили. Слезы струились по ее щекам.