Меч и его Эсквайр

То бишь чистый опиум в таких смолистых на вид шариках. Рутенский городок Орвьето сюда замешался по чистой случайности и оплошности нашего книготворца.

– Только не сегодня, мой король, – вежливо поклонился я.

– Тогда, Арман, тебе срочно требуется пробежаться к себе в нумер и найти попрошенное. Или на худой конец применить вашу асассинскую пальцевую технику, – сурово заявил Тор.

– Мне больно, дэди, – ответил Орт. – Руки.

И показал мне.

Ох. На самом деле. Никто не заметил или это проявилось позже? Бурые полосы ожогов поперек обоих ладоней.

– Так, – процедил я. – Что вы тут, собственно, оба сотворили? Какой жонглерский фокус? Что вместо меча был ты, железное отродье, – это я понял.

– Арман, – рыжая ламия тряхнула шевелюрой. – Обряд нужно было сготовить на чистом сливочном масле. Раскаленную сталь нельзя на все сто имитировать – жар ведь все первые ряды чувствуют, на то и близко поставлены. Некоторую защиту от боли и там иллюзию полной невредимости я сделала, но ты учти: Орт – выученик Братства Чистоты, воин, ему стыд и позор – не преодолеть . Тут главное – не обойтись вовсе без ран, а живенько их залечить, как при обычной ордалии.

– То есть Орт мог и стигматы предъявить с тем же успехом, – пробормотал я. – Чего ж тогда…

– Коронацию нельзя отложить ни на час – вот чего! – вспылил Торригаль. – Иначе снова начнется трёп, что он сам бастард и своими ублюдками весь дворец и всю страну наводнил. Или что ведуний и ворожей при себе пригрел вместо обычных целителей.

– Когда начало? – отрывисто спросил я.

– Менее чем через сутки, – процедил Орт. – Дэди, ты помочь сумеешь?

– Только если ты не забыл нашей прошлой науки, – ответил я, – не хватало еще тебя к дурману приучать. Знаешь, сколько его сейчас потребуется? Я такого и в самом деле с собой не вожу.

Во время этой интимной беседы я вплотную подошел к королевскому лежбищу и начал нащупывать искомые точки кончиками пальцев.

– Что тебе надо, медвежонок? Чтоб зажило или чтобы не болело?

– Почему ты спрашиваешь? – сухо ответил Торригаль. – Ты не можешь обеспечить и то, и другое сразу?

– Полно, Хельм, – ответила вместо меня его жена. – Чинить поврежденные поверхности – не Братское дело и не мгновенное. А морок я и сама какой угодно наведу, если понадобится.

– Я так понял, в королевский дворянский комплект входят перчатки, – пояснил я. – Из лайки или лосиной кожи, свободные или нет – в зависимости от надобностей.

– Но ведь Орта будут облачать со всей торжественностью, – возразила Стелла. – Начиная с сорочки. Другие люди на глазах иных людей.

Я понял.

– Ну, тогда держись крепче, мальчик, – произнес я. – Снимать боль так же неприятно, как ее зарабатывать. Это потом будет ничто-ничего.

С этими словами я крепко зажал запястья Орта левой рукой, а ноготь правой вонзил в еле заметное розовое пятнышко. Не буду говорить, где – это один из наших небольших секретов. Королек едва скрипнул зубами, но в остальном не позволил себе и легкой гримасы. Характер!

– Как, получше стало? – спросил я. – Стоило бы попозже это проделать, но на полтора-два дня этого хватит.

– Как и не было печали, – легко рассмеялся Ортос. – Однако ваше Братство берет свою цену.

– Еще нет, – ответил я.

– А что потом – боль, что ли, обратно вернется?

– Похоже на то. Не эта – другая. Совсем другая. Я сам не так уж много в этом смыслю, уж поверь.

Пока они трое меня благодарили, а Ортос, уже пребывая со мной наедине, выслушивал мой краткий победоносный доклад, я всё думал: что же я предсказал моему любимому питомцу, назвав его моим королем? И почему я, подданный Амира Амиров Готлиба, ныне мыслю о произошедшем в таких удивительных выражениях?

Знак IV. Филипп Родаков. Рутения

– Не понимаю: твой королёк что, принцпиально не въезжал в суть своего личного дела? – спросил я.

– Да нет, – ответил Торригаль, неторопливо и со смаком обгладывая большущий леденец на палочке: фруктовый лед домашнего приготовления. – Через эту… инаугурацию он успешно проволокся, а значит, ни у кого – и прежде всех у него самого – нет никаких сомнений, что его папа Рацибор, а мама – фея Розабельверде… тьфу, Розальба. Что дорого куплено, то хорошо и заценено. Раз как следует пострадал – так и получи венец на торжествующую главу. Следствие автоматически подстраивается к причине. И у царственных родителей тоже – ни морщинки, ни тени на гладком челе.

– И отставная жена Розамунда… Ох, Тори, это же четкая копия с названия скондийской столицы: там Роза Мира – и здесь то же самое.

– Специально устроено, чтоб кому-то век про нее помнить. Ну, старую жену наш Ортик пристроил к почетному званию, так что дети у нее по умолчанию пошли уже от Акселя и ни от кого иного. Я вам пишу – чего же боле. Это я, стало быть, про жалованные грамоты и тому подобное.

– А они сами что – тоже не догадывались? Это после того, как их старший, Лойто, с самим мейстером Хельмутом на прощанье потолковал?