Меч Аркаима

Пётр пожал плечами, и они начали устраивать лагерь: разбили палатку, устроили место для костра, сходили за водой и дровами. Разожгли костёр.

— Когда мы ели в последний раз? — спросил Пётр.

— Недавно, — ответил Афанасий, — утром, в поезде.

— Тогда, наверное, супчику надо забацать? И макароны с тушёнкой. Ты как, Мурад?

— Конечно — кивнул головой тот.

Над костром повесили три котелка с водой. К половнику привязали очищенную от коры ветку, что бы было удобнее им управляться у костра. В первый закипевший котелок засыпали макароны. Остальные два котелка закипали как-то неохотно. Макароны были уже готовы, их слили, заправили тушёнкой, а остальные только закипели. Один сняли с костра и всыпали туда суп из пакетов, накрыли крышкой, оставили доходить. В другой котелок, тот, что для чая, не снимая его с костра, Афоня мастерски, тремя резкими взмахами руки, послал три горсти чайной заварки в бурлящую воду.

Пётр сказал, что это всё предрассудки: сначала есть первое, затем второе, можно и наоборот, сначала второе, потом первое. На том и порешили. Разложили макароны по мискам, достали деревянные ложки, и только было собрались поесть, как у соседей раздались женские крики:

— Ой, ой! Помогите!

Из-под капота красной «четвёрки» валил дым, и женщины взмахивали руками, не зная, что делать.

Афона схватил котелок с супом, и они с Муратом полетели на крики. Пётр с миской макарон между колен невозмутимо остался сидеть на месте у костра. Он видел: как поднялась суета вокруг машины, как подняли капот и залили его пеной из огнетушителя, как подбежали ребята, как им пожали руки, похлопали по плечам и отправили обратно.

Когда Афанасий с Мурадом пришли назад, Пётр, поднося ложку ко рту, ехидно спросил:

— А куда это вы бегали с нашим супом?

— Машина загорелась. Хрен его знает, что там случилось.

— Видел. И что?

— Потушили.

— Супом?

— Огнетушителем.

— Какой облом! Конкретный! У них был огнетушитель! У этих дикарей!

— Хватит издеваться! — вмешался Мурад. — Что не надо было бегать помогать?

— Нет, вообще-то вы герои! — сдался Пётр.

И наши герои продолжили прерванный ужин. Потом седели у костра, отмахивались от комаров, мирно беседовали и слушали пьяные крики и шутки («Всё пропью — гармонь оставлю!»). Слава Богу, гармони у них не было.

Афони вдруг вспомнилось:

— А помнишь, Петь, у тебя подруга была? Как её звали?

— Ну? — вопросительно посмотрел на него Пётр.

— У которой чёрт было неприличное слово. Его произносить было нельзя. А мат был для неё — ничего особенного.

— Ааа… Помню. Да. Своеобразная была девчушка. А звали её Нинка. — Пётр задумался и с сомнением в голосе сказал — Или Томка. Нет! Точно Нинка! — и опять засомневался. — Или Томка.

Он посмотрел на ребят, как бы ища в них сочувствия и помощи:

— Я всегда эти два имени путаю. Они так похожи. Вы не находите?

Афанасий и Мурад замотали головами в знак отрицания.

Пётр продолжал мучиться:

— Да нет! Нинка! Точно, Нинка! Хотя… Нет! Нинка! У неё ещё подруга была — Ольга, ну ты, Афонь, должен её помнить.

— Не Ольга, — сказал Афоня, — Ольга была у Тамарки. А у Нинки подруга Ирка.

— Не знаю, может и так. А что ты о них вообще вспомнил? Восемь лет прошло. До армии ещё! Девки, наверное, давно замуж вышли.

— Да так. Навеяло, слушая соседей.

Потихоньку шумные соседи стали затихать, и наши друзья тоже отправились спать под мерный плеск реки и шум леса.

На чистом тёмно-синем небе на них глядели звёзды, и сиял молодой месяц.

ГЛАВА 7

На следующее утро туристы проснулись рано часов в восемь от жуткого холода. Солнце ещё не вышло из-за Уральского хребта и обогревало только восточные склоны близь лежащих на западе гор. Дрожа от холода, развели костёр. Пока возились с костром, стоянку осветило солнце, которое встретили радостными воплями. Стало теплее.

Набирая воду из реки для завтрака, Пётр обратил внимание Мурада:

— Смотри, берёза растёт! Наверное, и на той скале, где меч, берёзы могут быть.

— Тут вокруг березы и другие деревья. Хотя я, честно, думал, тут одни ёлки.

— Здесь и елки и комары и … Слепни! — Пётр яростно ударил себя по плечу. — Нечего. Привыкнем!

Вернувшись в лагерь с водой, Пётр сказал:

— Ну и комары тут! С воробья!

— Я же говорил, что это край похожий на рай, а где вы видели рай без комаров? — процитировал Афоня мультфильм «Лягушка — путешественница». И все с этим, улыбаясь, согласились.

— За что боролись, на то и напоролись! — пошутил Пётр.

За завтраком Афоня спросил:

— Помните, как перевал называется?

— Нет, — дружно ответили Пётр и Мурад.

— А зря! Хоза — Торун! А бог войны у вогулов — Хонт-Торум! Мы на правильном пути!

— Это ничего не доказывает — возразил Мурад. — Это может означать что угодно: «Лёгкий перевал», «Хорошая погода». Да мало ли что ещё! Ты же не знаешь языка манси. То, что мы на правильном пути мы и так знаем.

— Не буду спорить, — миролюбиво согласился Афоня, — хотя версия хорошая. Многообещающая, я бы сказал.

После завтрака занялись сборкой катамарана, отбиваясь от комаров и слепней. Ещё не привыкли!