Меч Аллаха

— Никаких если. Ты не забыл, как в поезде собачка пошла к твоему багажу? Думаешь случайно? Нет, Андрей. Тебя хотели подставить, и ты бы влип, но Аллах был на твоей стороне. Ты думаешь, он все время будет поддерживать человека, который не понимает намеков?

— Все, — сказал Андрей. — Ты меня убедил.

В поезд, уходивший в Узбекистан, они сели вместе.

Бросив на полку полупустой полиэтиленовый пакет, Андрей вышел в коридор. Поезд гремел и шатался, проходя по стрелкам. Неожиданно кто-то задел его плечом. Андрей полуобернулся и буквально оторопел. Перед ним в форме вагонного проводника стоял Иван Черных, тот, который приезжал за ним в Акуловку.

— Чайку? — спросил Черных, всем видом показывая Андрею, что не стоит его узнавать.

— Да, чайку. Погорячее. И вот еще что, придумать глупей твое начальство ничего не могло? Советую тебе отсюда исчезнуть. Доложи кому надо и сойди в Рязани. Тут половина поезда наркокурьеры. Стоит намекнуть, что ты мент…

— Не дури, — Черных зло покраснел. — Скажешь ты, я тоже скажу, кто ты.

— Не скажешь. Ты ведь патриот. Служишь идее. Так что исчезай.

— Андрей, мне казалось, что ты порядочный мужик.

— А что, порядочный мужик не имеет права жить без хвоста? И потом представь, с тобой что-то случится без моей помощи. Да я же век себе этого не прощу. Так что давай разбежимся. Понял?

— Не могу. Не убеждай.

— Смотри, как хочешь.

В Рязани Андрей сошел, прошелся по вокзалу, зашел в туалет, а поезд поехал дальше…

Кто знает, где кончаются слезы и начинается смех?

Он прилетел в Ташкент в полдень. Самолет казахстанских авиалиний легко коснулся бетонки, прожаренной солнцем до самого грунта. Гомонящая пестрая толпа пассажиров, выходя из салона самолета на трап, в полной мере ощущала всю легендарную солнечность Узбекистана. Из полупрохладного чрева самолета люди попадали в раскаленную духовку. Мужчины начинали срывать с себя пиджаки, женщины прикрывались зонтами и шляпками.

Полусонный после плотного обеда начальник таможенного поста Эдгар Салимов, твердо уверенный в том, что суверенитет дает ему право обдирать чужеземцев, уныло глядел на поток пассажиров, зная, что с прилетевших из Астаны соотечественников калым сорвать не так-то просто. Зато он быстро выделил из толпы Андрея, и в нем проснулся охотничий азарт. Почему не попытаться слупить с русского хотя бы десятку баксов? Игра стоила свеч. Тем более что пассажир не стал ожидать багажа: все его имущество составлял плоский черный кейс.

Салимов прекрасно знал, что так ездят люди денежные, не желающие обременять себя даже бритвенными принадлежностями и мылом: в дорогих отелях все это можно легко достать.

Салимов с деловым видом подошел к стойке и поправил форменную фуражку.

Андрей сразу заметил, как при его приближении хищно заблестели глаза таможенника, и понял, в чем дело. Но это его совсем не испугало, а даже позабавило. Он видел, как к стойке из зала приближались Дурды и Кашкарбай.

Не говоря ни слова, таможенник жестом показал Андрею, чтобы тот положил кейс на стойку и открыл его для досмотра.

Кашкарбай, подошедший к стойке первым, прикрыл ладонью крышку кейса.

— Скажите, уважаемый офицер, — сказал он по-узбекски, — какую вам дать взятку, чтобы вы освободили нашего гостя от унизительной проверки? Исламская организация, которую я представляю, не желает, чтобы у нашего гостя сложилось превратное впечатление об Узбекистане. Вы этого тоже, наверное, не хотите?

В тоне, которым говорил Кашкарбай, было столько властности и холода, что Салимов смешался. Он не знал этого человека, но по его поведению и ссылке на исламскую организацию понял, что доброго в случае ослушания ждать не придется.

— Он ваш гость? — спросил Салимов, еще не решив, что делать.

— Не просто гость. Он наш высокий гость.

— Ас-саляму алейкум! — сказал Андрей, играя особой чистотой произношения. — Мир вам!

— Ва алейкум! И вам! — ответил Кашкарбай, приложил левую руку к животу, правую протянул Андрею. Потом спокойно взял кейс со стойки, посмотрел на таможенника. — Спасибо, уважаемый. И передайте привет вашему отцу Бобосадыку.

Салимов сглотнул слюну и молча посмотрел в след уходящим. Люди, которых он не знал, знали о его отце, бывшем при советской власти заместителем начальника отдела внутренних дел в Чирчике, о чем теперь в семье старались не вспоминать. С людьми, которые не забыли об этом, лучше было не связываться.

И вот снова Шахимардан. Они вошли в ворота. Иргаш пропустил Андрея вперед, но когда тот вошел, придержал его за руку.

— Прошу извинить, у хана сменилась охрана, и порядки здесь устанавливаю не я. Разреши охране тебя обыскать.

Андрей остановился и демонстративно поднял руки вверх, стараясь задрать их как можно выше. Но на это никто внимания не обратил.

Один из охранников очень быстро, но весьма тщательно обстукал гостя ладонями от горла до ботинок. Окончив процедуру, кивнул Иргашу:

— Проходите, вас ждут.

Они прошли через сад по дорожке, выложенной плитняком, добытым в горах.