Меч Аллаха

— До свадьбы пройдет, — успокоил его Тюлеген.

— Что ты мне в рот вливал? — спросил Андрей. Он шел тяжело, прихрамывая.

— Валерьянку, — хихикнул Виктор.

— Дай еще, помогает.

Он отпил из фляжки два глотка, похрипел, пытаясь отдышаться.

— Давай я тебе помогу, — сильная рука подхватила Андрея под мышку. От неожиданности звучания над ухом так хорошо знакомого голоса Андрей вздрогнул:

— Кашкарбай?!

— Шолом, — Кашкарбай крепко сжал Андрею плечо. — Держи хвост морковкой, урус!

— Ты?! — Андрей обалдело глядел на ненавистного ему моджахеда, который произнес пароль, сообщенный ему Халифом. — Не может быть!

— Может. Я увидел, как ты надеваешь боевую рубаху и сразу сделал два дела. Вызвал вертолет «соскока». Тебе так назвал этот ход Халиф?

— Так… А что второе?

— Вы мне должны помочь, — Кашкарбай махнул рукой, приглашая Андрея и Тюлегена за собой. — Пошли!

Они зашли за цистерну с технической водой. Кашкарбай приподнял брезент, прикрывавший ящики с инструментом. Андрей ошеломленно замер.

Поверх ящиков лежал Иргаш. Лицо было залито кровью. Одна рука свисала со штабеля, почти касаясь земли. Вторая была неестественно подогнута и находилась под спиной.

— Ты его? — спросил Андрей.

— Такова была воля Аллаха. Грехи его столь велики, что, появившись в аду последним, он пойдет в огонь первым, без очереди! Помоги оттащить его к яру.

В углу палатки лежало что-то под кучей грязного тряпья.

— Что это? — спросил Андрей настороженно и повел пистолетом в сторону кучи.

— Дика, — объяснил Кашкарбай сквозь зубы. Он тащил тело Иргаша, и ему было не о разговоров.

— Его тоже?

— Не тоже, а в первую очередь. Это он разобрался в том, что ты пробил свод и открыл пещеру. Он без тебя осмотрел скважину через световод и привел Иргаша. Тут же попросил разрешения убить тебя.

Со стороны палаточного лагеря прогремела автоматная очередь.

— Кто там может быть? — спросил Андрей.

— Кто бы ни был, — сказал Кашкарбай, — это не наши.

— Тихо! — сказал Тюлеген. — Они нас не заметили. Прут напропалую.

— Пусть идут, — бросил Андрей. — Они вообще о нас ничего не знают.

— Что предлагаешь? Пропустить?

— Э, нет. Надо их попугать. Пусть отходят на восток. Рывок!

Братья добежали до гряды камней и припали к земле, задыхаясь от напряжения. Тюлеген сдвинулся вправо на место, удобное для наблюдения.

— Теперь они нас заметили, — сказал он так, чтобы слышали братья. — Остановились. Теперь залегли.

— Это хорошо, — ответил ему Виктор. — Я их сейчас повеселю.

— Кончай чудить, — пытался остановить его Тюлеген, но брат не послушался.

Он медленно встал, отряхнул колени от пыли, закинул автомат за плечо и побрел вдоль гряды на восток, уходя в сторону от позиции. До места, где залегли моджахеды, было метров двести и в предрассветных сумерках вероятность того, что прицельный выстрел будет удачным, была невысокой.

— Касум, — сказал Тюлеген, стараясь скрыть злость на младшего брата. — Приготовься.

— Угу, — ответил Касум.

Виктор двигался медленно, но без остановок. Несколько раз он пинал ногой камни, попадавшиеся на пути, и те с треском отлетали в сторону.

Появление незнакомого человека вызвало у моджахедов замешательство. Из-за обломка скалы поднялся и встал в рост худой как жердь чеченец Исмет. Сложил у рта руки рупором, собираясь что-то крикнуть. Но не успел. Тюлеген нажал на спуск мгновением раньше.

Трудно сказать, какой реакции ожидал от моджахедов Виктор, делая вылазку, но над плато раздались крики «Алла акбар!», затрещали автоматы, и трассы пуль потянулись к гряде, за которой залегли Тюлеген и Касум. Пришлось броситься на землю и Виктору.

Стреляли моджахеды с нескрываемым остервенением. Вся история с экспедицией, необходимость работать на жаре и ветру уже давно раздражала боевиков, привыкших убивать и грабить. Они долго ждали возможности поразмяться и наконец ее получили.

Ситуация складывалась еще та. Долго держать позицию братья не могли.

— Что ж, Андрей, — сказал Кашкарбай. — Теперь наш выход. Ты обходишь группу слева, я справа. Открываем огонь, прижимаем к земле. Ты требуешь от них сложить оружие.

— Почему не ты?

— Потому что я их человек и не могу выглядеть в их глазах предателем.

— Нас только двое, — удрученно сказал Андрей. — Сработает ли?

— Сработает. Ты увидишь, оружие сразу бросят три человека. Они все время были со мной. Ты их всех знаешь, — и, предупреждая возможный вопрос, сообщил: — Все трое — узбеки.

— Им можно доверять?

— Они не исламисты, Андрей. Они правоверные мусульмане. Из тех, о которых поэт писал так:

Имеет каждый две души:
Одна щедра и благородна,
Другая вряд ли чем-нибудь
Аллаху может быть угодна.
И между ними выбирать
Обязан каждый, как известно,
И ждать подмоги от других
В подобном деле бесполезно.