Герой задумчиво и отрешенно перебирает искусными пальцами струны небольшой арфы (с ней обычно изображают Давида в западноевропейском искусстве). Пышным восточным одеждам царя, одним из тех, в которые любил облачать персонажей своих работ Рембрандт, имевший целую коллекцию экзотических нарядов, противопоставлено сдержанное одеяние молодого человека. Растроганный звуками музыки и утирающий слезы, Саул сидит на возвышении, в то время как Давид скромно примостился внизу. Согласно библейскому тексту, он по указанию Бога уже помазан пророком Самуилом на царство, причем втайне от Саула, и, еще никак не выдавая своей богоизбранности, имеет над Саулом власть при помощи своего искусства. Рембрандт был мастером передавать психологические состояния персонажей, погружая тех в атмосферу волшебства. Фигуры выступают из теплой, словно горящей изнутри полутьмы фона, и краски, которыми они написаны, сияют, подобно драгоценным камням. Картину можно рассматривать как аллегорию искусства, покоряющего души.
Испытывавший искренний интерес к жизни, Рембрандт был любопытен к различным ее проявлениям, в том числе и экзотическим. Он коллекционировал разные диковинные для европейцев вещи, например восточные одеяния, наряжал в них персонажей своих картин или собирал индийские миниатюры, делая с них копии.
До XVII века среди образов европейского искусства выходцы с африканского континента встречались редко, только если в сцене Поклонения волхвов, где таковым представляли одного из царей, пришедших к Младенцу Христу, или в картинах с изображением святого Маврикия. Да и в искусстве Нового времени, если возникают темнокожие персонажи, то в общих композициях, среди других фигур. Рембрандт же, явно написавший мавров с натуры, представил на полотне только их, отметив все характерные особенности лиц. Он наделил запечатленных людей разными характерами: один, стоя прямо и демонстрируя своим видом горделивость и решительность, смотрит вдаль и с горящим взглядом говорит о чем-то, второй, задумчиво положив голову на плечо товарищу, ушел в свои мысли. Картина, сохраняющая черты наброска, являет всю глубину психологизма, на которую был способен Рембрандт.
Рембрандт выполнил несколько работ по заказу сицилийского аристократа и коллекционера живописных произведений Антонио Руффо: в 1653 создал полотно «Аристотель перед бюстом Гомера», находящееся в музее Метрополитен в Нью-Йорке, а десятью годами позже — картины «Александр Македонский» (утрачена) и «Гомер». Бюст великого поэта древности хранился в доме художника и фигурировал в описи вещей, изъятых у него за долги. Но если в ранней работе мастера философ созерцает скульптурный портрет Гомера, то в этой он дал волю своему воображению и изобразил сказителя таким, каким его себе представлял.
Слепой поэт диктует рождающиеся у него стихи, на его сосредоточенном и вдохновенном лице — отблеск внутреннего творческого огня, создающего впечатление, что именно от него возникают те вспышки света, которые ложатся на чело и плащ Гомера. Зрелая живописная манера Рембрандта проявилась здесь в открытых и точных мазках, моделирующих форму. В освещенных местах красочный слой утолщается, а кисть оставляет прихотливые по форме следы, вплоть до небольших сияющих вихрей. Даже тень выглядит у художника живой и дышащей, в ней множество тональных переходов. Мастер создал этот фантазийный портрет, используя сдержанную цветовую палитру, о чем забываешь, глядя на него, настолько динамична фактура и разнообразна живопись картины.