Матросы Наркомпроса

Один Билли Бонс не разделял общей тревоги. Происшествие было запланировано по его сценарию, только биолог не сразу обратил на Коврова внимание, затянул эксперимент и вообще перестарался. Рионов ревниво поглядывал на лектора и скептически улыбался. Его самого отставили от лекции в последний момент по совершенно вздорной причине. Докладывая Радько план своего рассказа, Борис Гаврилович машинально вытащил трубку.

— Соответствует ли действительности информация, что вы курите в присутствии учеников? — спросил военрук.

— Такой трубки стесняться нечего, — самодовольно улыбнулся Рионов.

Но Радько в ответ поморщился и сказал, что эта деталь портит все дело и лекция теряет смысл.

— Подумаешь, нежности, — стал спорить Борис Гаврилович. — Не отменять же ее, в конце концов.

— Зачем отменять? — вмешался старший политрук. — Попросим «военврача». Он здорово травил на эту тему Марии Яковлевне Беккер.

Оказалось, что Петровский не зря слушал разговоры в учительской, вот они и пригодились.

— Идея, — засмеялся Радько. — Используем талант.

— Он и скафандра рядом не видел! — загремел Борис Гаврилович.

— Совсем не страшно, — успокоил его военрук. — Учителя заслушались, ребята поверят тем более. А вам, товарищ Рионов, запрещаю демонстрировать ученикам эту «музейную редкость».

— Я не педик! — рассердился Билли Бонс.

— К сожалению, — холодно согласился Радько. — Я в свое время поддержал вас на педсовете, — добавил он, — с надеждой, что сами догадаетесь…

Когда Гена Ковров освободился от резиновой одежды, он выглядел не лучшим образом. Артяев пощупал пульс, покачал головой и попросил дунуть в трубку спирометра. Цилиндр прибора поднялся довольно высоко, но беспокойство биолога не проходило.

— Уж не курите ли вы? — озабоченно спросил он ученика.

— Какое это имеет значение? — вывернулся Генка.

— Самое непосредственное, — объяснил лектор. Он сказал, что все страшные болезни водолазов, о которых он только что сообщил, поражают главным образом курильщиков. Сам Артяев был свидетелем гибели водолаза от остановки дыхания. Причины стали ясны после вскрытия: все легкие оказались покрытыми черной пленкой табачного дегтя.

— Куда же смотрел врач? — нахально заметил Ковров. Он уже успел отдышаться. — Кто допускал его к погружению. Это пахнет вредительством.

Биолог запнулся, ошеломленно посмотрел на ученика и потом все же сумел объяснить, что водолаз курил тайно.

— Вряд ли целесообразно вскрывать вам грудную клетку, чтобы установить, говорите ли вы правду, — сказал Артяев.

— Ясно. Курить — здоровью вредить! — заключил Ковров.

Слушатели засмеялись. До них только сейчас дошло, что лекция была вовсе не о водолазах. Все были разочарованы. Билли Бонс не стал бы уклоняться от объявленной темы. Только Димка был вполне доволен полученной информацией. Он пошептался со своим приятелем Куржаком, и оба они чему-то обрадовались.

«Доценту» Артяеву тоже казалось, что его лекция была достаточно убедительной. Однако эти выводы оказались преждевременными: наутро в кабинете биологии его вновь приветствовал обряженный скелет. На сей раз между челюстей наглядного пособия был зажат окурок, а на грудной клетке висело следующее объявление:

«Погиб под водой от руки самозванца. Товарищи потомки! Не доверяйте липовым артврачам!»

Василий Игнатьевич постоял некоторое время на пороге, потом побежал жаловаться. Завещание скелета стало известно всей спецшколе, но душеприказчиков обнаружить не удалось , несмотря на предпринятые директором энергичные меры. Через рассыльного просочились и некоторые другие подробности. Артяев будто бы обвинял военрука в сознательном подрыве авторитета преподавателей и в подтверждение этого тезиса был вынужден рассказать о содержании первого послания с того света. Радько ответил, что о таких фокусах следовало информировать своевременно. Конечно, лекцию Артяеву читать было нельзя. Что же касается авторитета, то здесь преподаватель биологии должен начать с самокритики. Его же предупреждали…

В этот момент рассыльного оттянули от дверной щели за плечо. Старший политрук Петровский на ходу пообещал ему «размотать на всю катушку», и конец любопытного разговора остался неизвестным широкой ученической общественности.

Однако после лекции стало ясно, что опасность «остановки дыхания» у школьных смельчаков-курильщиков стала куда более реальной. Водолазный недуг подстерегал их на суше. Не проходило перемены, чтобы туалеты не посещал боцман Дударь. Дневальным было категорически запрещено торчать у дверей снаружи. В новых условиях прежние уловки вроде курения в кулак и пускания дыма по стенке были уже недостаточны. Да и как красоваться с папироской в кругу однокашников, когда нужно поминутно оглядываться и вздрагивать от стука входной двери?