Читаем «Матрица» как философия полностью

Ошибка «Матрицы» наиболее заметна в определении Нео как «Избранного». Кто такой Избранный? Действительно, существует такая позиция в системе социальных связей. Прежде всего существует Избранный как Главный Обозначающий, как символическая власть. Даже если рассматривать самые ужасающие формы социальной жизни, в воспоминаниях тех, кто выжил в концентрационных лагерях, упоминается Избранный — человек, который не сломался, который в невыносимых условиях, приводящих всех остальных к необходимости эгоистической борьбы за выживание, удивительным образом сохранял и распространял вокруг себя великодушие и достоинство. В лакановской терминологии мы имеем здесь дело с функцией У'а de l'Un:[191] даже в этих условиях находился Избранный, который служил опорой той минимальной солидарности, которая определяет социальную связь как таковую, в отличие от сотрудничества в рамках стратегии выживания.

Здесь важны две особенности. Во-первых, этот индивид всегда воспринимался как единственный (никогда не было множества таких людей, будто, вследствие некой смутной необходимости, этот избыток необъяснимого чуда солидарности должен быть воплощен в единственном Избранном). Во-вторых, имело значение не столько то, что этот Избранный действительно делал для других, сколько само его присутствие среди них (возможность выжить для остальных давало осознание того, что даже если большую часть времени они суть машины, цель которых — выживание, существует Избранный, который сохранил человеческое достоинство). В каком-то смысле, как и в случае с «законсервированным смехом», здесь мы имеем дело с чем-то вроде «законсервированного достоинства». Другой (Избранный) сохраняет мое достоинство для меня, на моем месте, или, выражаясь точнее, я сохраняю свое достоинство через посредство Другого. Я могу быть сведен к жестокой борьбе за выживание, но само сознание того, что существует Избранный, который сохраняет свое достоинство, дает мне возможность сохранять минимальную связь с человечностью.

Часто, когда этот Избранный оказывался сломленным или разоблачался как подставное лицо, другие заключенные теряли свою волю к выживанию и превращались в безразличных «живых мертвецов». Парадокс, но сама их готовность к борьбе за простое выживание поддерживалась наличием исключения, тем фактом, что существовал Избранный, которого не удалось свести к этому уровню, так что, когда это исключение исчезало, сама борьба за существование теряла свою силу.

Это значит, что Избранный не определялся исключительно его «реальными» качествами (на этом уровне вполне могли быть другие индивиды, подобные ему, или могло даже оказаться, что он не был на самом деле не сломлен, но являлся просто подставным лицом, играющим эту роль). Его исключительная роль заключалась скорее в перемещении: он занимал позицию, созданную (предположенную) другими.

В «Матрице», напротив, Избранным является тот, кто способен видеть, что наша повседневная реальность не реальна, что это просто кодифицированная виртуальная Вселенная, и кто, таким образом, способен отключиться от нее, управлять ее законами и приостанавливать их действие (летать по воздуху, останавливать пули и так далее). Решающей для функции этого Избранного является виртуализация реальности. Реальность — искусственная конструкция, законы которой могут быть приостановлены или исправлены. Здесь кроется паранойяльное представление о том, что Избранный может приостанавливать действие сопротивления Реального. («Я могу пройти сквозь толстую стену, если я действительно решу это сделать», — невозможность сделать это для большинства из нас сводится к недостатку воли субъекта.)

Здесь вновь фильм заходит недостаточно далеко. В запоминающейся сцене в приемной Оракула, который должен решить, является ли Нео Избранным, ребенок, который способен согнуть ложку посредством одной только мысли, говорит изумленному Нео, что, для этого не нужно убеждать себя, что я могу согнуть ложку, но нужно убедить себя, что никакой ложки нет. Однако как насчет меня самого? Возможно, фильм должен был сделать еще один шаг и принять буддийское утверждение, что «я», субъекта, не существует.

Чтобы определить, в чем еще состоит ошибка «Матрицы», следует провести различие между простой технологической невозможностью и ошибочностью фантазии: путешествие во времени (вероятно) невозможно, но его фантастические сценарии тем не менее являются «истинными» в той мере, в какой они выявляют либиди-нальные тупики. Следовательно, проблема в отношении «Матрицы» заключается не в наивности ее трюков с научной точки зрения. Идея перехода из реальности в виртуальную реальность посредством телефона имеет смысл, поскольку нам всем необходимо отверстие или дыра, через которую мы могли бы выйти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
1917. Разгадка «русской» революции
1917. Разгадка «русской» революции

Гибель Российской империи в 1917 году не была случайностью, как не случайно рассыпался и Советский Союз. В обоих случаях мощная внешняя сила инициировала распад России, используя подлецов и дураков, которые за деньги или красивые обещания в итоге разрушили свою собственную страну.История этой величайшей катастрофы до сих пор во многом загадочна, и вопросов здесь куда больше, чем ответов. Германия, на которую до сих пор возлагают вину, была не более чем орудием, а потом точно так же стала жертвой уже своей революции. Февраль 1917-го — это начало русской катастрофы XX века, последствия которой были преодолены слишком дорогой ценой. Но когда мы забыли, как геополитические враги России разрушили нашу страну, — ситуация распада и хаоса повторилась вновь. И в том и в другом случае эта сила прикрывалась фальшивыми одеждами «союзничества» и «общечеловеческих ценностей». Вот и сегодня их «идейные» потомки, обильно финансируемые из-за рубежа, вновь готовы спровоцировать в России революцию.Из книги вы узнаете: почему Николай II и его брат так легко отреклись от трона? кто и как организовал проезд Ленина в «пломбированном» вагоне в Россию? зачем английский разведчик Освальд Рейнер сделал «контрольный выстрел» в лоб Григорию Распутину? почему германский Генштаб даже не подозревал, что у него есть шпион по фамилии Ульянов? зачем Временное правительство оплатило проезд на родину революционерам, которые ехали его свергать? почему Александр Керенский вместо борьбы с большевиками играл с ними в поддавки и старался передать власть Ленину?Керенский = Горбачев = Ельцин =.?.. Довольно!Никогда больше в России не должна случиться революция!

Николай Викторович Стариков

Публицистика
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература