Материнский инстинкт

Ольга удивилась:

- О ком это вы? Ничего что-то не поняла...

- О нашем сыне, - улыбнулся Рома. Он сказал это так легко и естественно, как будто это и в самом деле был его сын. Наш сын. Счастье накрыло меня волной, и я сидела, глупо улыбаясь и совсем не замечала, как побледнела Ольга.

- В смысле сын? Ира, ты ребенка родила, что ли? - спросила подруга, глядя на меня расширившимися от удивления глазами, в которых плескались обида, недоумение и, поразительно, злость. Ольга злилась, только я никак не могла понять, на что именно.

Только я хотела ответить, как из спальни послышался сначала слабый писк, а через мгновение Саша начал громко плакать, требуя еды и внимания. Пришло время его кормить, я поспешила в комнату. Рома вскочил и начал делать свежую смесь, ловко манипулируя с баночками и бутылочками. Выбегая из комнаты, мельком глянула на вытянувшееся и побледневшее лицо подруги, и на душе стало тревожно.

Саша лежал с широко открытыми глазами и вопил, что есть мочи. Вообще-то сын был очень спокойным и тихим ребенком, безумно любящим пока только пять вещей в своей жизни: спать, кушать, гулять, купаться и играть. Ни о каким беспокойных ночах, многочасовых рыданиях и беспричинных капризах не было и речи. Он ложился в девять и просыпался в восемь и ни о каких вне режимных мероприятиях и не помышлял. В общем, Саша был золото, а не ребенок и я каждый раз, вставая утром выспавшаяся, благодарила небо за него. Единственное, чего он не терпел - проволочек с кормлением. Вот и сейчас он орал благим матом, требуя очередную порцию смеси, и не мог принять ни один довод против. Пока я брала Сашу на руки, Рома уже принес бутылочку идеальной температуры.

- Ну, как она?

- Сидит и как полоумная повторяет только одно: «Это что, ребенок?», - Рома держал бутылочку в одной руке и чистое полотенце на всякий случай в другой.

- Как же некрасиво получилось, - вздохнула, кормя ребенка. - Я так хотела лично ей о малыше сказать, предупредить сначала, подготовить, но так и не нашла нужных слов. Понимаю, как ее это ранило. И что теперь делать?

- Если бы я еще знал... Это все-таки не моя подруга, мне сложно судить. Но я не думаю, что у нее действительно крыша поехала, мне она показалась весьма адекватной особой. Не знаю, почему ты так всполошилась.

- Это у вас... у вас... что это у вас?! - услышала я крик и, вздрогнув, посмотрела на ворвавшуюся в комнату подругу. Ольга пребывала в каком-то странном состоянии: глаза горели, словно в лихорадке, тело дрожало, а руки сжаты в кулаки.

- Это ребенок. Мальчик. Саша. - Рома смотрел на Ольгу в упор и чеканил каждое слово.

- Я понимаю! Не идиотка! - Оля взвизгнула и как тяжелобольная прислонилась к дверному косяку.

- Ну, если понимаешь, тогда зачем спрашиваешь? - Рома смотрел как-то совсем уж недобро. Рома тоже почувствовал угрозу, исходящую от Ольги, ощутил ее безумие и, как истый самец, стал на защиту своего прайда. Мне стало не по себе и ребенок, наверное, почувствовав состояние матери, выпустил соску изо рта, открыл глазки и заорал очень уж как-то истошно. Я вскочила и начала как заведенная, носиться по комнате, укачивая его и распевая разнообразные песни. Голос у меня был препротивный, но ребенок успокоился, попытавшись даже немного вздремнуть.

- Ира, он у тебя дибил! Бросай его! - Оля смотрела на Рому с неприязнью. - Посмотри на меня, как я с идиотом мучаюсь, не совершай моих ошибок!

- Брейк! Саша только-только успокоился, а вы снова начинаете. Говорите либо тихо и без ненависти, либо вообще не говорите. Я настучу обоим по головам погремушкой, и тогда сразу успокоитесь. Давайте поступим так.

- Как? - практически одновременно спросили они.

- Рома, ты сейчас докормишь Сашу и поиграешь с ним, а мы с Олей пойдем на кухню, запремся там и обо всем поговорим.

Этот вариант устроил всех.

Глава 24