Читаем Математик Боя. Жизнь сильнейшего полностью

Двадцать три ежа и ежихи из Гигантского Леса, во главе с его Мудрецом — Теро, шумно выдохнули, буквально на глазах заряжаясь жаждой битвы от своего контрактника. Природная чакра закружилась тугим торнадо и застыла в напряжении.

От армии врага Сенсома услышал синхронный тяжелый выдох.

— Это будет очень весело…

* * *

Ветвящаяся яркая молния ударила всего в двух шагах от Орочимару, и он поспешил сместиться.

Двое шиноби, преследуемых отрядом Кагами, привели коноховцев в ожидаемую засаду. Поначалу у сил врага было преимущество, но, пользуясь ровными подкреплениями, командующий силами шиноби на фронте с Ветром добился паритета.

— Кагами-сама! — Орочимару помог главе клана Учиха отбить сдвоенную огненную атаку, а потом встал с ним спина к спине и закружил по полю боя.

— Мы продержимся здесь, — перекрикивая шум ниндзюцу, донес до него Кагами. — Вы должны отправиться к Сенсоме! Только наблюдение и разведка — я хочу знать, когда высылать ему подмогу!

— Я понял, — кивнул Орочимару, взглядом ища напарников.

Фугаку, как и всегда, держал дистанцию и поливал врагов огнем. К нему было легко пробиться, ведь талантливый Учиха прикрывался более опытными шиноби, корректирующими его атаки и защищавшими мальчика в случае проблем. С Майко, как и всегда, возникли трудности, так как она сражалась в самой гуще ближнего боя, наседая непосредственно на одного из командиров отряда противника — высокого и худого мужчину в броне.

Бой был стремителен и яростен, но девушке удавалось удерживаться в нем и прикрывать джонинов. Но, кажется, противник понял, что она — слабое звено осаждающих его сил, потому что он начал меньше уделять время остальным шиноби, сфокусировавшись на выбивании из игры молодой Инузука.

И тут Майко удивила. Пока Орочимару и Фугаку пытались сообразить, как ее вытащить из этой опасной ситуации, она воспользовалась заминкой врага и прыгнула ему на грудь! Удивительно, но мужчина устоял под весом и неожиданностью такой атаки, однако, атаковать он не успел.

Царапнув по его броне когтями, Майко оттолкнулась от него и сделала сальто назад, выпрыгивая из битвы.

— Уходим, — хлопнул ее по плечу Орочимару. — Мы должны найти Сенсому-сенсея.

— Ладно, — кивнула, с некоторой неохотой, девушка.

Ей нравилась битва и опасность, но она понимала, что это, пока, не ее уровень.

Вернувшись к лагерю, Орочимару послал предупреждающий сигнал и побежал за взявшей след Майко. В трансформации ее чутье было не хуже, чем у Каамару, так что она уверенно вела их по запаху учителя.

Но последние километры ее способности не понадобились — звуки сражения донеслись до детских ушей куда четче запаха. Орочимару пораженно считал на слух разные техники и стили их применения, поражаясь количеству врагов, противостоящих его учителю, и с замиранием сердца ждал момента, когда увидит это.

Лес закончился так же внезапно, как внезапно оказалось количество врагов.

— Да это же… целая армия… — прошептал, пораженно, Фугаку за его спиной.

И это действительно было так — Математик Боя в одиночку сражался с целой армией шиноби Страны Ветра, отбивая, парируя и отвечая на атаки. Он носился по рядам суновцев, раскидывая их по сторонам как игрушки, а на его теле ярко блестела Печать Силы Сотни, поддерживая Величайший Контроль и противостоя сотням ниндзюцу, посылаемым в него!

Плато было больше похоже на лабиринт — так много на нем вырастало в секунду Земляных Стен. Они взрывались, мешали, перекрывали обзор, стесняли. Орочимару начал было пораженно считать чакру, необходимую для использования такого количества техник, но вовремя вспомнил, что чакра для поддержания всего этого огромного арсенала берется не из личного резерва учителя, а из Печати Силы Сотни.

Его ударили мечом — меч сломался. Каменный дракон влетел в него со спины, и Математик Боя облокотился на него, разрушая своей прочностью и стойкостью. В миг он ускорился и оказался на другом конце плато, взмахом руки раскидывая попавших под руку шиноби.

И ежи. Орочимару не сразу заметил юрких ежей, буквально летающих между Стенами и сокращающих количество противников сенсея. На противоположной от него стороне орудовал огромный белый еж — господин Теро, пропускающий особо опасные атаки насквозь и отвечающий своей скоростью и массой.

— Он побеждает… — хрипло сказала Майко. — Он… он теснит эту армию.

И это было правдой. Хаотично разбросанные по полю силы Суны собирались и отступали, уплотняясь. Но Математик Боя крушил их, несмотря на плотность, то и дело выбивая целые сотни солдат!

Но вдруг… он отпрыгнул из самой гущи сражения, и его контрактники повторили маневр.

— Сверху! — предупредил Фугаку.

Орочимару успел заметить, но не успел понять, что именно он увидел. Для него это выглядело сплошной черной точкой, несущейся к земле с невообразимой скоростью. И эта точка соприкоснулась с землей, сотрясая ее и поднимая пыль.

А потом, небрежно отряхиваясь, из этой пыли к Математику Боя вышел он.

— Мадара Учиха, — Фугаку упал на колени. — Это он!

— Похоже, сегодня война на этом фронте закончится, — севшим голосом сказал Орочимару.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Коммунисты
Коммунисты

Роман Луи Арагона «Коммунисты» завершает авторский цикл «Реальный мир». Мы встречаем в «Коммунистах» уже знакомых нам героев Арагона: банкир Виснер из «Базельских колоколов», Арман Барбентан из «Богатых кварталов», Жан-Блез Маркадье из «Пассажиров империала», Орельен из одноименного романа. В «Коммунистах» изображен один из наиболее трагических периодов французской истории (1939–1940). На первом плане Арман Барбентан и его друзья коммунисты, люди, не теряющие присутствия духа ни при каких жизненных потрясениях, не только обличающие старый мир, но и преобразующие его.Роман «Коммунисты» — это роман социалистического реализма, политический роман большого диапазона. Развитие сюжета строго документировано реальными историческими событиями, вплоть до действий отдельных воинских частей. Роман о прошлом, но устремленный в будущее. В «Коммунистах» Арагон подтверждает справедливость своего убеждения в необходимости вторжения художника в жизнь, в необходимости показать судьбу героев как большую общенародную судьбу.За годы, прошедшие с момента издания книги, изменились многие правила русского языка. При оформлении fb2-файла максимально сохранены оригинальные орфография и стиль книги. Исправлены только явные опечатки.

Луи Арагон

Роман, повесть
~А (Алая буква)
~А (Алая буква)

Ему тридцать шесть, он успешный хирург, у него золотые руки, репутация, уважение, свободная личная жизнь и, на первый взгляд, он ничем не связан. Единственный минус — он ненавидит телевидение, журналистов, вообще все, что связано с этой профессией, и избегает публичности. И мало кто знает, что у него есть то, что он стремится скрыть.  Ей двадцать семь, она работает в «Останкино», без пяти минут замужем и она — ведущая популярного ток-шоу. У нее много плюсов: внешность, характер, увлеченность своей профессией. Единственный минус: она костьми ляжет, чтобы он пришёл к ней на передачу. И никто не знает, что причина вовсе не в ее желании строить карьеру — у нее есть тайна, которую может спасти только он.  Это часть 1 книги (выходит к изданию в декабре 2017). Часть 2 (окончание романа) выйдет в январе 2018 года. 

Юлия Ковалькова

Роман, повесть
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман