Мать Лжи

Ее брат-верист ухмыльнулся, а затем и улыбнулся — уже в третий раз.

— Давайте как можно скорее сообщим ему эту новость!

— Лучше поговорите с ним наедине.

— Точно. — Прорицатель поставил тарелку и облизал пальцы. — В любом случае нам еще рано беспокоиться из-за Хорольда. Его охота занята своими делами, а я могу присматривать за ним и разговаривать одновременно. Если они двинутся в нашу сторону, у нас будет время сбежать. А теперь… вы все спрашивали, почему Салтайя решила, что я умер.

— Свидетельницы солгали? — предположил Бенард.

— Нет! Мэйнистки никогда не лгут. Мы можем сбить с толку, но не соврать. Я нарушил это правило в Трайфорсе, за что буду изгнан из культа и понесу жестокое наказание. Я расскажу вам мою историю, но поклянитесь никому ее не открывать.

— Клянусь именем богини искусства.

— А я священным Веру.

Фабия не могла назвать свою богиню, а Матери Лжи нет дела до обмана. Она на мгновение подумала, не поклясться ли ей кровью и рождением, смертью и холодной землей, но решила, что это будет неправильно. Дантио уже догадался, какой богине она себя посвятила, но Бенард придет в ужас, а Орлад наверняка перейдет в боевую форму и загрызет ее.

— Клянусь всем, что для меня свято.

Дантио ничем не выдал, что заметил ее хитрость.

— На некоторых ритуалах я присутствовал сам. Молчальница мне еще кое-что рассказала, а остальное поведала Мудрости, когда я проходил посвящение. Очень странно видеть себя со стороны. Но о некоторых вещах я пока не могу говорить.

Фабия положила руку на холодную землю, ища у нее поддержки. Здесь происходило гораздо больше, чем Дантио им говорил. Он не хотел рассказывать им свою историю, пока Хорольд не появился на островах. Он стал Свидетелем чего-то, чем пока не желал с ними делиться. Даже Бенард заподозрил неладное.

— Известно… — начал Дантио.

ГЛАВА 10

Как-то зимним вечером Лония Ларсдор возвращалась домой от племянника, которого не видела много лет. Поскольку сумерки сгущались, а по обеим сторонам улицы высились дома, было почти темно, но ее это не беспокоило. Шумные компании старались не вставать на пути женщин в темных одеяниях.

Когда она шла по Высокому — одному из островов Скьяра, расположенных выше по течению — она с удивлением увидела, как в ее сторону идет юноша. Он был в длинной тунике и шляпе, натянутой на голову, и в одной руке держал мешок. В его возрасте мальчишки, как правило, предпочитали короткие штаны, а мешок непременно несли бы на плече. У него были черные волосы и смуглая кожа флоренгианина, редкость в Скьяре. Однако больше всего ее поразило, что Дантио Селебр спешил к ней по запруженным улицам со стороны Овечки — острова, находящегося чуть ли не в противоположном конце города. Мало кто из прорицательниц умел видеть так же далеко, как она, но и ей ни разу не доводилось узнать человека на столь огромном расстоянии. Значит, он очень важен! Она вспомнила, что шесть дней назад придворные Свидетельницы сумели рассмотреть этого же юношу, когда он находился вне их досягаемости.

Пытаясь не привлекать к себе внимания, он еще больше выделялся в толпе, а второй побег грозил ему серьезной опасностью. Свидетельницы не имеют права вмешиваться в ход событий, но едва ли предупреждение, сделанное ребенку, вызовет гнев священной Мэйн.

Она перешла по мосту на Желтое Молоко, а затем на Излучину Лимпет.

Сестра Молчальница, она же Лония, была самой старшей и уважаемой последовательницей культа мэйнисток, и многие считали ее будущей Старейшей. Она родилась в Скьяре и любила этот ужасный древний город, втиснутый между стенами каньона, даже когда здесь было невыносимо жарко или ужасно сыро. Она знала все шестьдесят шесть островов и бесчисленные мосты, его великолепные строения и жалкие хижины — и, будучи Свидетельницей, имела представление о том, что происходит внутри, видела самые страшные и забавные события.

Недавно ее назначили на пост Матери Ложи Скьяра, что невероятно ее обрадовало, потому что служило признанием ее беззаветной преданности культу. Она больше не могла не замечать своих седых волос и морщин, да и болезни не оставляли ее в покое, но, благодарение богине, она сумела сохранить все свои способности. Мысль о том, что когда-нибудь она станет Старейшей, ее вовсе не радовала. Ей хватало и новых обязанностей.

Когда она ступила на Змеиную Шкуру, Дантио шел по Яйцу.

Молчальница была ярой противницей отвратительного договора, который Старейшая заключила с лордом крови десять лет назад. Хотя Стралг и его братья были веристами, Молчальница и ее сторонницы не сомневались, что Салтайя служит Ксаран и, возможно, их отец Храг тоже был Избранным. Закон священного Демерна гласил: «Не заключай союза с Богиней Зла». Да, у мэйнисток не было никаких доказательств, но если Стралг действительно получал помощь Ксаран, договор Старейшей с ним не имеет силы. И никогда не имел.