Мастера портрета

Портретная живопись Милле оказала значительное влияние на развитие его тематического творчества. Тщательно изучая лица крестьян и буржуа, художник выделял то типическое, что было присуще им всем. Лишенные индивидуальных черт, эти образы продолжили свое существование в таких известных жанровых работах мастера, как «Собирательницы колосьев», «Сеяльщик», «Анжелюс, или Вечерний звон» (1857), и др.

Теодор Шассерио (1819–1856)

Творчество Теодора Шассерио необыкновенно многогранно. Он является автором огромного количества как живописных, так и графических портретов, монументальных циклов, жанровых и батальных сцен, мифологических, античных и религиозных композиций.

Французский живописец и график Теодор Шассерио родился на острове Сан-Доминго в семье служащего. Детство и юность Теодора прошли в Париже, куда семья переехала в 1823 году.

Художественное дарование Шассерио проявилось очень рано. В двенадцатилетнем возрасте он поступил в мастерскую Ж. О. Д. Энгра. У знаменитого портретиста Теодор проучился с 1831 по 1834 год, став лучшим его учеником. Энгр высоко ставил способного молодого художника и, по воспоминаниям современников, называл его «будущим Наполеоном живописи». Именно от Энгра идет пластический, изящный рисунок, а также увлечение портретной живописью.

В 1836 году семнадцатилетний Шассерио выставил в Лувре ряд своих портретных работ: «Автопортрет» (1835, Лувр, Париж), «Адель Шассерио», «Портрет матери» (1830-е, Лувр, Париж), «Художник Марилья» (1830-е, Лувр, Париж), «Эрнест Шассерио» (1836, Лувр, Париж). Все эти картины лаконичны по композиции. Автор изобразил модели на нейтральном фоне. Позы портретируемых спокойны, костюмы скромны и лишены броских аксессуаров. Хотя взгляд представленных на полотнах людей направлен прямо на зрителя, он не создает впечатления контакта и как будто бы проходит сквозь человека, рассматривающего картину. Кажется, что все модели погружены в раздумье. Эти черты особенно заметны в «Автопортрете» и портрете Адели Шассерио.

Т. Шассерио. «Автопортрет», 1835, Лувр, Париж

С «Автопортрета» смотрит на нас шестнадцатилетний юноша с болезненным лицом. В его руке, опирающейся на край стола, – альбом для зарисовок. Основное средство выразительности здесь, как и у Энгра, – точный, мягкий рисунок. В то же время общая настроенность картины иная: на лице молодого человека лежит печать меланхолии и печали.

В таком же ключе исполнено и полотно «Адель Шассерио». Присущая портрету монументальность и сдержанность цветовой гаммы сближает это произведение с картинами старых испанских мастеров. Но в работе Шассерио есть несвойственное последним задушевное, искреннее чувство, придающее изображению характер камерного портрета. Взгляд совсем еще юной девушки, почти ребенка, серьезен и печален. Настороженно смотрит она на зрителя, и в ее глазах отражается ранимость и тревожность молодых людей той эпохи, в которую начинал свой творческий путь Шассерио.

В 1840 году художник уехал в Италию, где в это время жил и работал Энгр. В этом же году он исполнил «Портрет Лакордера» (1840, Лувр, Париж), на котором изобразил аббата Анри Лакордера, чьи пламенные проповеди в соборе Парижской Богоматери вызывали восхищение многих парижан. Шассерио писал своему брату из Рима, где встретился с Лакордером: «Я уверен, что этот человек еще не раз заставит говорить о себе. Это один из самых глубоких умов…» После победы Июльской монархии Лакордер принимал участие в издании клерикальной газеты «Будущее», стремившейся примирить католическую церковь с необходимостью признать права народа. Ряд статей, печатавшихся в газете, призывали к отделению церкви от государства. Издание просуществовало недолго, власти закрыли его. Вскоре Лакордер по политическим мотивам оставил Францию и уехал в Италию. В Риме он вступил в орден доминиканцев. Аббат стал основателем новой организации – «Братства христианских художников».

Шассерио создавал портрет в монастыре, поэтому изобразил аббата на фоне коричнево-серой аркады и колонны в монастырском дворе. Лакордер облачен в черно-белую одежду доминиканского ордена. Его худое лицо с плотно сжатыми губами, умные глаза, горящие фанатичным огнем, выдают подвижника. Удивительно точно Шассерио сумел передать то внутреннее пламя, которое сжигает человека, одержимого религиозной идеей. Этот портрет совершенно не похож на произведения учителя Шассерио – Энгра.