Мастера особых поручений

Как ни странно, злиться на Даю не получалось, даже обижаться и считать все это предательством — тоже. Они же, наверное, хотели как лучше. Не одной Олире свойственна слепая вера в чудеса, а этой влюбленной паре явно хотелось осчастливить весь мир. Бессмысленное стремление. Но достойное уважения или уж всяко — снисходительности.

Минута тишины текла за минутой, натягивая нервы. Не только королевы. Тавьер через некоторое время достал из кармана портсигар. Правда, не закуривал, но принялся вертеть плоскую, потертую серебряную коробочку в пальцах.

А потом начал постукивать. Явно непроизвольно, не отдавая себе отчета. Подушечки пальцев отбивали рваный, дерганый ритм — едва слышно, но в висящей тишине этот стук захватывал все внимание. До смерти раздражал и сводил с ума, потому что отвлечься было не на что. Женщине наконец стало казаться, что стучит у нее в голове.

— Боги, это невыносимо! — выдохнула она, рывком поднялась с кресла и подошла к столику в стороне, остановившись спиной к мужчине. Стук оборвался. Горлышко бутылки звякнуло о край бокала, с гулким шелестом плеснуло вино. Женщина сделала несколько жадных глотков, почти не чувствуя вкуса — настоящее оскорбление благородного напитка.

— Вино — не лучший способ отвлечься, — неодобрительно заметил Ильнар.

— Предложите другой, — огрызнулась Олира.

— Лучше ложитесь спать, — проворчал мужчина и приблизился. — Вы вполне разместитесь на кушетке.

— Вас забыла спросить. — Королева обожгла его злым взглядом. — Да и заснешь тут, как же…

— Не надо, — чуть мягче проговорил безопасник, продолжая хмуриться, и попытался забрать бокал. — Пожалуйста.

— Да оставьте вы меня в покое! — шарахнулась от него женщина. Напиток плеснул через край, разлетаясь веером рубиновых брызг, каплями крови лег на белый и пепельно-розовый шелк платья, на светло-серую ткань кителя. — Проклятье! — прошипела королева, зло отшвырнула бокал и расправила испорченную юбку. — Сделайте что-нибудь с этим, вы же маг!

— Увы, здесь я бессилен, — ровно ответил Тавьер, бросив безразличный взгляд на рукав кителя.

— Да вы во всем бессильны, как я погляжу! — выдохнула она и резко развернулась. Вроде бы в бешенстве, но…

На собственную беду, Ильнар видел, как влажно блеснули ее глаза. И все слова, какие пришли в голову, колом застряли в горле, больно и горько.

Некоторое время эти двое так и стояли — неподвижно, на расстоянии вытянутой руки. Потом Олира судорожно, с отзвуком едва сдерживаемых слез, вздохнула, и для мужчины это стало последней каплей. Сожри его Белый, Тавьер хоть и умел держать себя в руках, но он же не каменный! А слезы этой женщины разрывали ему сердце.

Да и — помогите ему боги! — слишком хотелось коснуться, вдохнуть нежный запах волос, хотя бы ненадолго почувствовать рядом тепло ее тела… Он столько раз уже видел это во сне, что сейчас просто не мог сопротивляться своему желанию.

Осторожно обнял хрупкие плечи. На мгновение замер, борясь с валом поднявшихся внутри чувств.

— Не нужно так нервничать, моя королева. Не случилось ничего настолько страшного, — негромко проговорил он.

— Оставьте меня в покое, Тавьер, — едва слышно выдохнула Олира. — Второго разочарования в вас я, боюсь, не переживу.

Он должен был послушаться. Должен. Но просто не смог заставить себя отстраниться, выпустить ее из рук. Едва коснулся губами волос где пришлось — за ухом, возле удерживающего шелковистые пряди гребня с розовым жемчугом.

— Если бы я мог, — пробормотал он, обращаясь скорее к себе, чем к ней.

Королева вздрогнула, когда теплое дыхание пощекотало ухо.

— Могли что? — уточнила она, и голос прозвучал почти ровно.

— Оставить вас в покое, — все же ответил Ильнар. — Уснуть без снов. Остановиться без риска сгинуть в воспоминаниях.

— Зачем вы все это говорите?

— Не знаю, — честно признался он. — Вы спросили, я ответил. Это низко с моей стороны, но… не могу не думать о вас.

— Почему вы считаете это низким? — растерянно переспросила Олира, разворачиваясь, чтобы заглянуть в глаза. И от увиденного внутри стало тепло и сладко.

Тщательно вылепленная маска не просто дала трещину, она осыпалась. Тавьер выглядел смятенным, потерянным и даже почти напуганным — ни следа от знакомой и ненавистной ледяной статуи.

— Вы королева, — веско проговорил он, словно это все объясняло.

— А вы дворянин из старого, уважаемого рода, пусть и нетитулованного. И что? — Женщина вопросительно вскинула брови.

— Боги! Да я вам не то что в отцы, в деды гожусь! — нервно усмехнулся Ильнар. — В прямом смысле. Я уже был начальником Тайной канцелярии, когда ваш отец взошел на престол!

— И что?

Аргументы безопасника разбились об этот вопрос и взгляд королевы, ставший вдруг лукавым и насмешливым. А стоило опустить взгляд на губы, изогнувшиеся в легкой ироничной улыбке, и мужчина обнаружил в голове звенящую пустоту.

Действительно, и что?

— Боги!.. — Он глубоко, рвано вздохнул. — Моя королева, да я живу дольше, чем…

— Вы не живете, Ильнар, — оборвала его Олира. — Вы работаете. А жить вы, похоже, даже не пробовали.