Мастера кругов. Тетралогия (СИ)

Воитель, что прослыл опасным ублюдком лишь потому, что ублюдки окружали его, потому, что они отняли у него нормальное будущее. Из беспомощного мальчишки, что плакал на груди мертвого отца, он стал одной из бурь этого мира. Существо, что искало мести, но одновременно с ней и справедливости, словно пытаясь усидеть на двух стульях одновременно.

Белиндору казалось, что пока он не свершит то, что так желает, пока кровь вождя Кизендора не будет стекать с острия его клинка, ему не видать покоя. Какое ему дело до каких-то там существ, которых может, и нет, а если и есть, как долго они будут разваливать вселенную прежде, чем появятся? Зато месть вот она, рукой падать. Между ним и заветной мечтой стоят всего лишь пять планетарцев, ничто по сравнению с миллионами до этого.

Пока Кизендор дышит, пока правит бринроками и продолжает пожинать плоды праздности на костях отца Белиндора, не видать воителю покоя. Но от чего-то сердце было не в порядке, от чего-то оно словно умоляло подумать еще раз.

А в этот момент ворота уже заскрипели, впуская шум толпы и солнце.

* * *

Яркие лучи ударили в глаза илкарца, и он улыбнулся, сожмурив один глаз и слегка прищурив второй. Пока другие отворачивались и прятались от яркого света, он принимал его всей грудью и душой, а затем нес эти лучи по всей вселенной.

После тяжелой битвы, посреди пепла и ужаса, в тишине мирного дня или же в мгновении депрессии и одиночества, он всегда находил свое местечко под солнцем, закрывая глаза под лучами новой звезды, что освещала ту или иную планету.

Очень немногие могли похвастаться тем, что прошли столь долгий путь, как Илиан. Он родился, когда его народ впервые получил электричество, тридцать с лишним тысяч лет назад. Пережил восемь мировых воин на своей родной планете, видел рассвет своей империи, и ее первые попытки отправиться в космос, он сражался и убивал больше раз, чем все люди, вместе взятые за всю историю человечества. Видел первый контакт с другими расами, свергал императорскую династию вместе с братьями, одного из которых усадил на трон.

Илиан пятьсот лет ходил по загробному миру, впитывая все его ужасы, словно губка, он бился против латланцев и собственными руками поставил точку в их истории, о чем не раз сожалел. За свою долгую историю илкарец создал собственный орден и изменил судьбы миллионов планетарцев, которых спас от верной гибели, рабства или не справедливости.

Его много раз предавали те, кто был ему дорог и еще больше он их хоронил. Миллионы ошибок и столько же взлетов. Когда думаешь, что знаешь все за столько времени, жизнь непременно удивит тебя, не сомневайся, она любит это дело.

Он снова задавался вопросом, «Зачем он здесь? Чтобы убить чудовище, которое вырастил? Несомненно, если Аренлэйк победит то вскоре погибнут миллиарды невинных в битве за кресло, которое протирают величественные задницы, но так ли это важно, если Мальдрус прав? Илиан не так сильно верил в силу судьбы, но не мог отрицать, что возможно, некая непреодолимая сила привела его сюда через Аренлэйка».

Илкарец часто вспоминал полководца людей — Александра Македонского. Илиан даже восхищался им в какой-то степени, ведь за такой короткий срок он смог добиться столь многого, что имя его не померкло до сих пор среди его народа. Чем дольше живет существо, чем реже оно куда-то торопится, пока и вовсе стремления его ни останавливаются насовсем, будто в баке закончилось топливо, а ты слишком ленив, чтобы залить еще. Ученый, что живет вечность, понимает, что у него столько же на его исследования и не редко откладывает их на потом, зная, что всегда успеет вернуться к ним.

День за днем, год за годом, десять лет за сотней, и вот ты уже не заметил, как сквозь твои пальцы протекло двадцать тысяч лет, а все твои достижения уныло мерцают на дне, покрытые гигантским океаном времени, что давно потопил столь слабые судна.

Взгляд Илиана уставился в затылок Джорелла, что стоял немного впереди. Илкарец уже знал, какое решение принял тот, и внезапно поймал себя на мысли, что хочет, во что бы то ни стало помочь своему другу, исполнить его великую миссию.

* * *

Пальцы крепко обхватили рукоять меча, впиваясь в него мертвой хваткой. Слишком много событий свалилось внезапно, слишком много вопросов и так мало ответов. Джорелл хотел бы сейчас оказаться посреди заснеженных лесных пригорков, вдыхая полной грудью свежий морозный воздух. Чтобы вокруг была тишина, покой и единение со своими мыслями, чтобы зимнее солнце отдавало блеском от хрустальных сугробов, белоснежно чистых, словно небеса на фоне голубого неба.

Он никогда не любил жару, рожденный среди красот севера его душа навеки была прикована к ее прелестям, будто впервые влюбленный мальчишка, что не мог оторвать взгляд от прекрасных изгибов своей возлюбленной. Две тысячи лет крови и истязаний души под ударами меча, а теперь шум кровожадной толпы звал его в рассвет нового кровопролития, новой эры боли и смертей. Костлявая стояла рядом и обнимала его, будто он ее лучший поставщик новых душ.