Мастера и шедевры. Том 2

Море, как и небо, вечно в движении, в неуловимых рефлексах пленэра.

Надо только это уметь видеть и, главное, запечатлеть на холсте, бумаге, на доске офорта или гравюры.

В погожий летний день в маленьком крымском городке Феодосии, под плеск набегающей бирюзовой волны, в армянской семье Константина Гайвазовского родился в 1817 году сын Ованес…

Этот день был ничем особо не примечателен, но надо сказать, что он навсегда прославил и город Феодосию, и Россию.

Родился великий певец моря.

Айвазовский — виртуоз кисти, постигший все тонкости изображения марин и достигший вершин славы.

Его шедевры украшают лучшие собрания мира и являются гордостью нашей отечественной школы живописи.

Художник, создавший этот поток шедевров, обязан не только своему таланту и трудолюбию. Прежде всего создание мира его образов определено родиной — Феодосией, где с детства он привык видеть и научился любить море.

Феодосия. Крым…

Это они служили соленой купелью, в которой рождался талант будущего мастера, и бесконечная смена состояний, которые так тонко и контрастно отражают море, и старые руины Генуэзской крепости, и стремительный бег облаков, то ослепительно-белых и похожих на вершины вековых гор, то пурпурно-багряных, будто собравших весь жар полдня, то холодно-серебряно-лазоревых, окружающих бледную луну, — все это богатство природы с самых юных лет запало в душу Ованеса, и он часами сидел у моря, любуясь накатом, оставляющим легкую пену и влажный след выброшенных медуз на берегу.

Все, все замечал и запоминал ребенок, а когда пришла пора и муза тихо склонилась у его изголовья, то мальчик взял кусок угля и стал рисовать на белой стене родного дома гордо плывущий корабль.

Лунная ночь. Купальня в Феодосии.

Отец увидел эти первые опыты восьмилетнего сына и, вместо того, чтобы выругать его за выпачканную стену, вынес ему несколько листов плотной бумаги и карандаши.

— Рисуй, — сказал отец.

И сын начал рисовать стихийно, безудержно. Желание изобразить мир, его окружающий, было неутолимо. Правда, жизнь нелегка, средств на покупку бумаги, красок не было.

Внезапно уехал работать и учиться в далекую сказочную Венецию старший брат Гарик.

Годы шли.

И когда будущему художнику исполнилось десять лет, нужда заставила семью Гайвазовских отдать маленького Ованеса «в люди» — работать в кофейне у грека Александра.

Кофейня.

Мальчик на побегушках.

Горький чад кухни. Дым. Гул голосов и бесконечная цепь серых, нудных будней. Суета, тычки…

И вот однажды один из посетителей кофейни стал читать стихи Пушкина, посвященные гибели Байрона в Греции в боях за освобождение страны от иноземного ига, и вмиг перед глазами десятилетнего паренька предстала набережная Феодосии.

Тихий, тихий вечер — и встреча.

Он вдруг вспомнил светлые, лучистые глаза смуглого, курчавого молодого человека, которого увидел во время приезда туда брига с семьей героя Отечественной войны 1812 года генерала Раевского.

Фамилия юноши с огненными глазами, так запомнившимися маленькому Онику, была Пушкин.

Лишь через ряд лет судьба сведет их снова, уже в столице Санкт-Петербурге, на выставке картин молодого художника Ивана Гайвазовского…

Работа в кофейне у хозяина-грека имела и свои светлые стороны. Общаясь с гостями, слушая рассказы моряков о далеких странах, об их путешествиях, паренек запасался знаниями.

Дружа с музыкантами, Ованес научился играть на скрипке.

Буря на Северном море.

Музыка. Она еще больше обогатила его духовный мир.

Но, как говорят, пути судьбы неисповедимы…

Юному художнику встречается меценат. Архитектор. Он увидел молодой талант и забрал Ованеса из кофейни. Стал учить рисованию, перспективе, дал материалы — бумагу, цветные карандаши.

Упоенно, безотрывно отдался мальчишка любимому делу.

И оно пошло.

Так иногда первый толчок дает импульс к большему движению вперед. У архитектора Коха была легкая рука. Он знакомит градоначальника Феодосии Казначеева с молодым художником, тот дарит ему первые в жизни будущего живописца акварельные краски и обещает поддержку.

Вскоре семья Казначеева переезжает в Симферополь и берет с собою юного Ивана (как его стали звать).

Вскоре после приезда в Симферополь рисунки молодого Гайвазовского посылаются в Петербург с ходатайством о принятии юноши в Академию художеств. Президент Оленин, просмотрев работы молодого человека, дал указание о принятии его «казенным пенсионером».

… Столица России поразила юношу великолепием своих дворцов, парков, чугунных литых оград, мраморными изваяниями… Адмиралтейство, величественный Медный всадник и, главное, — Нева в дорогом убранстве набережных, нарядных мостов. Юноша был очарован.

Наконец-то он близок к своей мечте стать художником — ведь в Российской императорской Академии художеств, как он мыслил, было собрано все лучшее, чем располагала Родина.

Надо лишь учиться, учиться рисовать и писать.

Но не все было так просто и однозначно в ту далекую пору. Николай I, самодержец, лично занимался Академией, и дух, царивший в ней, был казенный, серый, далекий от романтических грез шестнадцатилетнего Гайвазовского.