Мастера и шедевры. т. I

Неловко прижимает она к груди тяжелый фолиант, неумело держит медную длинную трубу. Все эти многозначительные предметы никак не вяжутся с ее смущенной улыбкой и потупленным взором. Ясно одно: перед нами никак не богиня и даже не актриса. Однако неумелость и неловкость натурщицы не смущают художника.

Он пишет.

Думается, что все эти несуразности были задуманы им самим, чтобы стала воочию видна несостоятельность подобного способа мифотворчества, ибо трудно подозревать Вермера в отсутствии такта или в наивности. Но узнать настроение Яна (Иоаннеса) в тот миг мы не можем. Живописец сидит к нам… спиной. Редчайший случай в мировом искусстве, когда художник не пожелал оставить свой образ. Кстати, это почти единственное полотно, оставшееся у семьи Вермера после его кончины.

Итак, отвернувшись от нас, мастер уселся на массивный табурет из резного дерева. Устойчиво расставил крепкие, мускулистые ноги. Черный бархатный берет сдерживает мягкие, пушистые волосы, свободно падающие на покатые плечи плотной фигуры в нарядном черно-белом костюме. Перед живописцем — мольберт с туго натянутым загрунтованным и тонированным умбристой подготовкой холстом, в левой руке муштабель — опорная палочка, не дающая уставать руке и придающая большую точность мазку. В другой — мелок. На почти чистом полотне а-ля прима намечены первые листки лавра, венчающего головку модели.

Глядя на «Мастерскую художника» и так мало зная о жизни Вермера, хочется воскликнуть:

«Ян, Иоаннес, обернитесь! Явите нам свой лик. Поведайте о своей судьбе. Скажите хоть слово!»

Но холст безмолвен и неподвижен.

«Делфтский сфинкс» не желает открывать своих тайн.

1632 год. Славный голландский город Делфт обрел нового гражданина. В семье почтенного бюргера Вермера родился сын. Его крестили в Новой церкви и решили назвать Яном (Иоаннесом). Папаша будущего великого художника владел гостиницей, занимался производством модного шелка «каффа» и между делом торговал картинами. Словом, малыш рос в доме солидном. Порядок в семье царил строгий. Жизнь текла неспешно, без суеты.

Вовремя садились за стол. По часам ложились спать. В праздники веселились. Так протекало детство. Были шалости, игры, драки, первые обиды. Словом, Ян был мальчуган как все. Но с годами Иоаннес все больше стал заглядываться на длинноволосых художников, носивших в лавку отца картины. Подросток стал сам рисовать. По совести, в доме этому никто не возрадовался. Но и не мешал. Промелькнула юность. Когда наступил 1653 год, гильдия святого Луки приняла в свои ряды молодого живописца Яна (Иоаннеса) Вермера. К тому времени он был уже женат на Катерине Больнее, дочери богатого бюргера. Вот так, в рамках благопристойности и порядка, начиналась жизнь молодого художника. Маленький кирпичный дом с палисадником, милая, юная жена, ласковый сын. Ян любил и хорошо изучил профессию. У него был добрый пастырь — мастер Фабрициус. Словом, дела спорились, заказов хватало. Дорога в завтра казалась ясной. Сын бюргера Вермера вполне достоин своего отца: рассудителен, расчетлив, респектабелен. Прошел год безмятежного счастья.

Вдруг случай напрочь сломал налаженный ход бытия.

Учитель Вермера, талантливый живописец Карель Фабрициус, создавший немало блестящих картин, трагически погибает.

Пожар и взрыв делфтских пороховых складов нелепо обрывают жизнь художника, обещавшего так много.

Ему было всего тридцать два года…

Страшный вечер двенадцатого октября 1654 года. Унылый голос набата.

Багровые отсветы пожара над старыми башнями Роттердамских ворот. Кровавая рябь на канале Вольдерсграахт. Пляска огня, грохот взрыва и… немая тишина, охватившая присмиревший, испуганный Делфт.

Гибель Кареля — учителя и друга — потрясла сознание Вермера. Дома, после похорон на крохотном кладбище, он долго был неутешен, пока наконец в слезах не забылся тяжелым сном.

Звонкая трель курантов разбудила Вермера. Его поразило утро, как будто увиденное впервые. Прозрачный мерцающий, трепетный свет солнца, струящийся из окна. Кусочек голубого неба. Летящие, легкие облака. Молодой художник будто впервые ощутил со всей полнотой великое слово — жизнь.

Служанка с кувшином.

Он должен, он обязан передать людям победное ощущение бытия. Это будет его борьбой со смертью. Отныне Иоаннес посвятит всего себя этой святой цели.

Он не устанет повторять много раз в своих картинах потрясший его мотив — свет из окна.