Мастера и шедевры. т. I

Напротив стола стена, увешанная портретами. Их десять. Это ректоры, и первый и главный среди них Ян Матейко; ведь это его дом. Много лет он руководил Краковской Академией художеств.

Мы покидаем кабинет. Гудят коридоры академии, идет сессия. А значит — волнения, заботы, экзамены. Мы выходим на улицу. Мариан Конечный показывает мне место на площади, огороженное невысоким забором. За ним — остатки фундамента.

- Здесь стоял монумент, посвященный битве и победе под Грюнвальдом. Его уничтожили фашисты.

… Я вспомнил огромный вводный зал выставки в Манеже «Шедевры польской живописи» и гигантский холст Яна Матейко «Битва под Грюнвальдом», открывавший экспозицию.

в те весенние дни 1974 года в Москве в часы знакомства с великим творением знаменитого польского художника я не знал почти ничего об этой картине.

То есть я знал, наверное, кое-что, но это были лишь книжные сведения, знакомство с миром живописца по известным репродукциям.

Я стоял тогда Ошеломленный грохотом невероятной, несусветной битвы. Ведь только что я брел по апрельской Москве, любовался сверкающими куполами кремлевских храмов, слушал птичий щебет в Александровском саду. Апрель, светлый, лучезарный, ликующий, слепил глаза.

И вдруг в прохладной тишине Манежа на меня обрушился шквал сражающихся, рев труб — весь этот хаос бескрайнего страшного поля боя.

Художник сделал меня как бы участником битвы.

Он властно овладел воображением, и я оказался в самом центре этого поистине апокалипсического по ярости и накалу страстей сражения.

Вот что говорил великий Репин об этом полотне:

«Масса подавляющего материала в «Битве под Грюнвальдом». Во всех углах картины так много интересного, живого, кричащего, что просто изнемогаешь глазами и головой, воспринимая всю массу этого колоссального труда. Нет пустого местечка: и в фоне, и вдали — везде открываются новые ситуации, композиции, движения, типы, выражения. Это поражает, как бесконечная картина Вселенной…»

1410 год. Больше пяти с половиной веков отделяет нас от грандиозной битвы у маленькой деревни Грюнвальд. Но магический дар Матейко приблизил к нам это событие, открыл окно в историю. В тишину выставочного зала вдруг ворвался ад жесточайшей битвы века, в которой поляки в союзе с литовцами, чехами и русскими наголову разбили немецких рыцарей. Надо было обладать умом возвышенным и силой поистине нечеловеческой, чтобы создать это полотно.

На маленькой серой табличке направо от картины в нескольких скупых абзацах рассказана история о том, как ровно тридцать лет назад, в 1944 году, картина «Битва под Грюнвальдом» была спасена, выкопана из земли, куда польские патриоты спрятали холст от фашистских варваров, назначивших десять миллионов марок тому мерзкому подлецу, кто укажет место укрытия картины.

и вот я в Кракове. Городе, в котором родился, жил, творил и умер Ян Матейко. Флорианская улица, дом 41. Старый город, сердце Кракова. Здесь проходила королевская дорога от Барбакана до Вавеля. Глухо звучат ступеньки деревянной лестницы. Небольшой зал. Во всю стену крупно написаны слова:

«Он принадлежал к величайшим художественным великанам XIX века». Стасов.

Я прохожу из зала в зал, из комнаты в комнату, где с таким тщанием и с такой любовью сохраняется сам дух Матейко. Скрипит паркет. Мерцают старые люстры. Поблескивают старинное оружие, древние костюмы, женские украшения.

Мастерская художника. Палитра с высохшими красками. Р старинной вазе кисти, десятки кистей. На мольберте этюд павшего коня для «Битвы под Грюнвальдом». На стенах шлемы кольчуги, латы, мечи, подковы. Бесценный материал для создания грандиозных картин, эпопей. В студии тихо. За окном бушует солнце, бурлит Флорианская улица. Дом напротив, как, впрочем, и десятки других на этой улице, в лесах. Работают художники, скульпторы, штукатуры. Восстанавливают старину. Незаметный, великий труд реставраторов.

Мы выходим на площадь Главного рынка. Голуби, голуби, голуби. Яркие зонты у столиков кафе.

Огромный собор. Две башни. Одна — готическая, другая барокко. Краков — город-музей. Здесь можно проследить и изучить развитие архитектуры романской, готической, ренессансной и барокко. Для этого достаточно пройтись по его улицам и площадям.

Сукеннице. Древнее здание бывших суконных рядов. Король Болеслав Стыдливый, издавая в 1257 году акт о правовом положении города, обязался построить торговые ряды. Семь столетий с лишним прошло с тех пор, и вот теперь в Сукеннице помещается галерея польской живописи и скульптуры. Именно здесь в большом, светлом зале экспонируются произведения великого Матейко. Напротив входа висит золотая рама.

Вместо картины мы видим бархатную драпировку.

На ней дощечка с надписью:

«Картина «Прусская дань» одолжена на выставку в Москву».

На мое счастье, именно в тот день, когда мне довелось посетить галерею, холст вернулся домой.

Около него стояла молодая женщина и упрашивала служителя показать ей картину. Мы познакомились.

Битва под Грюнвальдом. Фрагмент.