Мастера детектива. Выпуск 12

— Naturellement. [4]Знайте, что на этот раз «Ле Мэтр» настроен очень решительно. Задействован весь цвет парижской юриспруденции, и на этот раз мы докажем, что ваш Мерседес Меллони ворует у «Ле Мэтр»… modeles, — подыскивая нужное слово, он подобрал полы дождевика как юбку, — в вашем английском даже нет такого понятия… э… фасоны платьев. Мы это докажем, и он заплатит нам миллион франков. А потом мы с вами пообедаем, и я расскажу о работе, которую хочу вам предложить.

— Суд разберется, — сказал я, но Мерлен уже поднимался по лестнице.

Остановившись на полдороге, он посмотрел на меня сверху вниз.

— А может быть, вы уже больше не Канетон? И не работаете в разведке?

— Нет, не Канетон, просто Льюис Кейн.

— Луи, — сразу поправил он. — Все эти годы я так и не знал вашего настоящего имени… Ну ладно, пойдемте посмотрим на эти ужасные костюмы от Мерседеса Меллони. — И он заторопился наверх.

Глава 2

Насколько мне было известно, человека по имени Мерседес Меллони не существовало, что меня, впрочем, ничуть не удивляло и не огорчало. Просто однажды Рона Хопкинса осенило, что под этим именем будет гораздо легче продавать одежду его производства. Кроме того, у него возникла еще одна идея получше, и именно поэтому ему потребовались мои советы в делах, на которых я когда–то специализировался.

Разумеется, на первый взгляд это выглядело полным идиотизмом устраивать в Париже демонстрацию платьев и женских костюмов английского производства, но Рон не потащил бы через Ла–Манш целый самолет тряпок и манекенщиц за здорово живешь. По его словам, француженки предпочитают либо «от кутюр» от ведущих домов моделей, либо вещи, сшитые на заказ «в ателье за углом», и это предоставляло широкие возможности человеку, выпускавшему дешевую массовую продукцию повседневного спроса. Начав заниматься этим три года назад, он, на мой взгляд, оказался прав, если, конечно, учитывать кое–какие маленькие хитрости.

Демонстрация была организована в гостиной большого отеля на Монпарнасе скорее всего потому, что Париж на левом берегу Сены Рон считал «более парижским». Это была длинная узкая комната в белых и золотистых тонах с длинными алыми портьерами, прекрасно воссоздававшими обстановку времен первой мировой войны, когда отеля еще не было и в помине, что в известном смысле оправдывало наличие маленьких жестких стульев, предназначенных для зрителей.

Едва мы с Мерленом вошли, Рон бросился к нам с таким видом, словно мы были членами французского кабинета министров или законодателями моды, но, увидев меня, резко произнес:

— Ты опоздал!

— Как и оппозиция. — Я представил ему Мерлена. — Анри Мерлен, месье Рон Хопкинс. `A vrai dire, c'est Mercedes Melloney. [5]

— Enchante, [6]— вежливо улыбнулся Мерлен. Рон был в темно–зеленом смокинге со светло–зелеными лацканами и розовой орхидеей в петлице, что должно было отражать гомосексуальные настроения, царившие, по его мнению, во всей французской индустрии моды. Однако и в этом костюме он выглядел английским, как ростбиф и гомосексуальным не более чем дворовый кот.

Быстрым взглядом окинув Мерлена с головы до ног, он показал на демонстрационную дорожку в центре комнаты.

— Места для тебя и твоего приятеля в первом ряду. И не вздумай теперь уйти в сторону.

Я сердито посмотрел на него, и мы, наступая на ноги, начали проталкиваться к нашим местам. В основном аудитория состояла из женщин того типа, которые либо стареют не толстея, либо толстеют не старея. Пара фанфаристов в медных шлемах с плюмажами протрубили сигнал, означавший начало просмотра очередной коллекции, и из арки, увитой розами, выплыло полдюжины манекенщиц. Где–то по дороге Мерлену удалось обзавестись программкой.

— Номер тридцать семь, — прочитал он вслух. — Называется «Printemps de la Vie», «Весна жизни». Какое великолепное название! Когда «Ле Мэтр» впервые создал эту модель, ее назвали просто «Весна». Ваш Хопкинс отлично разбирается в том, какая одежда может привлечь внимание стареющих женщин. Если под этим названием я обнаружу ту же самую модель, это обойдется ему в миллион франков.

— Она не будет точно такой же, — заверил я его.

Мерлен снова уткнулся в программку.

— А эти страшилища… предполагается, что это платья для коктейлей?

Манекенщица в черном облегающем платье легкой походкой прошлась по дорожке и остановилась, скользнув безразличным взглядом над нашими головами.

Мерлен посмотрел на нее и проворчал:

— Какого пола это создание?

Лицо девушки окаменело.

Я поморщился. Она была худощавой, но в меру.

— Очень сексуально, — громко и отчетливо произнес я. — Лично я готов изнасиловать ее прямо здесь. — Похоже, это заявление не вызвало у нее восторга.

Мерлен пожал своими толстыми плечами.

— У этих англичан один секс на уме. Запомните, секс и мода не связаны между собой, но вы в вашей Англии считаете, что если женщину изнасиловали, то это только из–за того, что на ней было модное платье. Канетон, вы забыли все, что знали о Франции. — Он искоса посмотрел на меня.

Я почувствовал этот взгляд, даже не поворачивая головы.