— Это все равно что наступить с закрытыми глазами на одну из моих собственных спутанных ниток. У тебя такой обнадеживающий взгляд на вещи.
Он легонько схватил ее запястье перед тем, как они снова тронулись. И она обнаружила, когда ее ладонь сама собой раскрылась, что крохотный камешек оставил глубокий отпечаток.
Когда они вернулись в жилище короля, Лира пришла поговорить с ней. Рэдерле сидела у окна, глядя на то, что искрилось в ее руке, точно капля воды.
— Ты уже придумала, как выкрутиться? — спросила Лира.
Рэдерле, подняв голову, ощутила беспокойство и досаду в ее напряженных, тщательно сдерживаемых движениях, подобных движениям зверя, которого поймали в ловушку и основательно приручили. Она с усилием собрала мысли.
— Думаю, Бри Корбетта можно будет убедить везти нас на север, если удастся отправить Тристан домой. Но, Лира, я не знаю, как убедить Астрина Имриса, чтобы он нас отпустил.
— Решать нам, Имрис здесь совершенно ни при чем.
— Было бы нелегко доказать это Астрину или Хьюриу.
Лира резко отвернулась от окна, прошлась до пустого очага и вернулась обратно.
— Мы бы могли найти другой корабль. Хотя нет. Они обыщут его на выходе из гавани — и только. — Она, как никогда, выглядела готовой бросить все, кроме оружия. Затем, посмотрев на Рэдерле, неожиданно добавила: — В чем дело? У тебя встревоженный вид.
— Да, я в тревоге, — ответила внезапно Рэдерле. Ее голова склонились; рука вновь сомкнулась вокруг камешка. — Астрин… Астрин сказал мне, что он думает, будто Моргон жив.
Она расслышала возглас, застрявший тут же в горле у Лиры. Лира внезапно села с ней рядом, вцепившись руками в каменный подоконник. Лицо ее побелело. Но вот она вновь обрела дар речи и взмолилась:
— Что… Что побудило его так думать?
— Он сказал, что Моргон искал ответы и смерть не была одним из них. Он сказал…
— Это означало бы, что он утратил землеправление. А он боялся этого больше всего на свете. Но никто, никто не может уничтожить чутье земли, только Высший. Никто… — Она остановилась. Рэдерле услышала, как Лира вдруг стиснула зубы. Она устало откинулась назад; камешек, точно слеза, светился на ее ладони. Голос Лиры прозвучал вновь, чужой, начисто лишенный любых страстей:
— Я убью его за это.
— Кого?
— Гистеслухлома.
Губы Рэдерле раскрылись и вновь сомкнулись. Она выждала, пока не уймется холодок, который возбудил в ней этот странный голос, затем сказала:
— Сперва тебе потребуется его найти. Это может оказаться трудным.
— Я найду его, Моргон знает, где он.
— Лира… — Та обернулась к ней, и благоразумные увещевания застряли у Рэдерле в горле. Она опустила взгляд. — Сперва нам нужно выбраться из Кэруэддина.
Нечто темное и чужое покинуло Лиру. Она озабоченно сказала:
— Не говори Тристан того, о чем сказала мне. Все слишком неопределенно.
— Буду молчать.
— Не могла бы ты для нас что-нибудь сделать? Мы не можем сейчас повернуть обратно. Только не сейчас. Прикажи ветру отнести от нас боевые суда, пошли им видение, будто мы идем на юг.
— За кого ты меня принимаешь? За волшебницу? Не думаю, что даже Мадир умела такое проделывать. — Загадочный камешек уловил бисеринку солнечного света. Рэдерле внезапно выпрямилась. — Погоди. — Она взяла камешек большим и указательным пальцами, ловя лучи солнца. Лира заморгала, когда свет попал ей в глаза.
— Что? Что это?
— Это камешек, который Астрин нашел на Равнине Королевских Уст, в городе Властелинов Земли. Он отдал его мне.
— И что ты собираешься с ним делать? — Глаза Лиры опять сощурились, как только в них брызнул яркий свет, и Рэдерле опустила камешек.
— Полыхает, как зеркальце… Все, чему я научилась у свинарки, касается ложных видений, когда маленькое кажется большим, пригоршня воды кажется лужей, прутик — большим бревном, один-единственный побег куманики — непроходимой чащей. Если бы я могла… Если бы я могла ослепить воинов на их судах этой штучкой, заставить ее вспыхнуть в их глазах, точно солнце, они бы не увидели, как мы поворачиваем на север, и уж всяко не смогли бы нас нагнать.
— Этой штучкой? Она не больше ногтя. Кроме того, — с опаской добавила Лира, — откуда ты знаешь, что это? Ты знаешь, что пригоршня воды — это пригоршня воды. Но ты не знаешь, для чего предназначался этот камешек, так как ты можешь предвидеть, чем он обернется?
— Если ты не хочешь, чтобы я его испробовала, — ладно, не надо. Решение касается нас всех. Кроме того, это единственное, что мне пришло в голову.
— Тебе, видимо, все же предстоит его испытать. Но какое имя могли дать ему Властелины Земли? Я не боюсь ни за нас, ни за корабль. Но твой разум…
— А разве, — прервала ее Рэдерле, — я спрашивала у тебя совета?
— Нет, — с неохотой призналась Лира. — Но я знаю, что делать.
— Да. Ты добьешься того, что тебя уничтожит волшебник. А разве я спорю?
— Нет. Но… — Она вздохнула. — Хорошо. Теперь все, что нам остается, — это сказать Бри Корбетту, куда мы направляемся, чтобы он знал, чем и как запастись. И нам необходимо отправить домой Тристан. Ты можешь придумать, как это лучше устроить?