Мастер соблазна

Малик был шокирован ее словами. Он сел в кровати, обернув простыню вокруг бедер, и посмотрел на Соррель. Невольно он залюбовался ее прекрасной обнаженной женственной фигурой, посеребренной лунным светом и роскошными длинными волосами, спускающимися до талии.

Малик захотел узнать у нее кое-что прежде, чем она повернется и посмотрит на него своими колдовскими голубыми глазами.

– Ты несчастна? – резко спросил он.

– Да!

– Возможно, ты уже жалеешь, что вышла за меня замуж?

– Да, Малик, – выкрикнула она, и эти слова шли от самого сердца. – Да, жалею!

Глава одиннадцатая

В комнате стояла тишина, нарушаемая только всхлипами Соррель, которые становились все тише и тише по мере того, как она успокаивалась. Она слышала, как вспыхнула спичка, и вокруг стало светлее – Малик решил зажечь все свечи. Она больше не могла стоять спиной к мужу и повернулась к нему. Соррель ожидала увидеть ярость на его лице, но все равно невольно отшатнулась от него, столько злобы было в его взгляде.

– Может, имело смысл подумать об этом перед свадьбой?

Сейчас Соррель чувствовала себя беззащитной, как никогда. Она стояла обнаженной перед разъяренным мужчиной, почти ощущая физически его презрение. Глубоко вздохнув, чтобы сдержать слезы, готовые вновь пролиться из ее глаз, она прошла к одному из низких диванчиков и схватила накидку, в которой была днем.

– Я думала… что…

– Нет. И в этом все дело! – воскликнул он, с трудом подавляя желание с силой ударить кулаком по стене. – Ты не думала. Если у тебя появились сомнения, ты могла бы поделиться со мной!

Она хотела сказать ему, что ей было трудно поделиться с ним чем бы то ни было, потому что жили они на разных половинах дворца и встречались только за ужином. Но даже если бы у нее была возможность, смогла бы она сказать ему о своих чувствах?

Малик никак не мог успокоиться. Он выбрал Соррель в жены – несмотря на то, что она была иностранкой. Он восхищался ее умением легко приспосабливаться к любой ситуации. Она обожала Харастан, но не была рождена здесь. Женщина из Харастана скорее пройдет босиком по раскаленным пескам пустыни, чем расторгнет брак. Европейской женщине ничего не стоит разрушить этот священный союз без сожаления.

Я – шейх. Каким же дураком я буду выглядеть, если мой брак распадется еще до того, как слуги подметут лепестки роз.

Но он, лучше чем кто бы то ни было, знал: единственный способ побороть страх – встретиться с ним лицом к лицу.

По крайней мере, в теории это так…

– Ты хочешь развестись? – требовательно спросил он.

Соррель всхлипнула.

– А ты?

– Конечно, я не хочу разводиться, – зло сказал он. – Моей репутации придет конец, если я это сделаю.

Надежда, которая начала было зарождаться в сердце Соррель, умерла.

– Да, мы не можем этого допустить, правда?

Его первым порывом было резко ответить ей, чтобы заглушить свою боль и ярость от того, что она разговаривала с ним таким тоном. Но за ее сарказмом он услышал отражение собственной боли и пристально посмотрел на нее.

Малик немного знал о женщинах – не считая того, что он умел доставить им удовольствие в постели. Он всегда сторонился людей – его мать умерла при родах, и окружающим постоянно хотелось пожалеть маленького сироту, а жалость – последнее чувство, которое Малик хотел вызывать в людях. Вот Соррель не жалела его. Она была нежна и добра к нему, но однажды все изменилось – словно кто-то вынул из ее сердца нежность и доброту, оставив только боль и злость.

– Что ты хочешь, Соррель? – мрачно спросил он.

Она могла бы сказать: мне нужна твоя любовь, но тогда она стала бы похожа на ребенка, выпрашивающего у родителей золотую карету как у Золушки. Просить имеет смысл только то, что можешь получить.

Никто никогда не обещал тебе, что твое заветное желание исполнится…

– Боюсь, наш с тобой брак будет таким же, как и у твоего отца. Ты станешь путешествовать по миру, заниматься любовью с женщинами, а они будут рожать тебе детей.

Она сказала это специально, чтобы ранить меня?

– Мой отец сделал то, чего ожидал от него народ Харастана, – с болью произнес Малик. – Его жена не могла иметь детей, а шейху нужен наследник.

– Так тебе он тоже нужен.

Малик хотел сказать: у нас могут родиться дети, но промолчал.

Зачем заглядывать в будущее? Возможно, у нашего брака его нет…

– У Ксавье скоро будет ребенок.

– Я думала, это и есть одна из причин, по которой ты женился на мне.

– Возможно, – признал он. – Но одного этого недостаточно. Так же, как недостаточно твоей девственности.

Вот теперь Соррель испугалась по-настоящему – одно дело, когда она говорила о своих сомнениях, и совсем другое – когда это делал Малик. Слова – удел женщин, а мужчины должны действовать. А сейчас Малик говорил так, словно и в самом деле хотел расторгнуть их брак.