Мастер собак

– Сектор «Ц», – продолжал в это время Генерал, не подозревая, что именно сейчас его в мыслях четвертуют и грызут зубами. – Тоже почти все нормально. Главная задача – быстро формируйте еще две выездные бригады. Иначе захлебнетесь. И так уже работаете почти на пределе. Ясно? Две недели вам сроку на подготовку дополнительных бригад.

Доктор хмуро закивал. Мастер знал, что у Доктора есть в резерве две опытные бригады. Но одну из них водит Олеся, которая нынче в опале. А другая спешно переучивается на нового бригадира, потому что Шаман устал бороться с тягой к левитации и, тренируясь в полетах с крыши гаража, капитально поломал ногу.

– А в остальном дела идут отвратительно! Сектору «паблик рилейшнс» строгий выговор с занесением и два дня на представление детального плана работ, – командовал Генерал. – Аналитикам строгий выговор и неделю на подачу детального отчета. Финансовому сектору выговор. Прикрытию… ладно, с вами будет отдельный разговор. Первый отдел – считайте, что пронесло. Психологам – строгий выговор и завтра ко мне в десять-ноль на разбор полетов. Координации – принять к сведению сами знаете что. Научный сектор – будем решать. Стоит вопрос о расформировании. Непонятно, зачем вас придумали вообще. Если и дальше не поймем – разгоним к едрене матери… Материальному обеспечению – ладно, не виноваты. Финансы виноваты, не учли. Финансы, я сказал, что тебе выговор? Правильно. Кто остался? Управление? Вот управление – молодцы. Приказал – сделали. Не приказал – не сделали. Вот как надо работать! На всех уровнях – учет и контроль! А то есть у нас тут любители проявить инициативу… – повернулся было Генерал к Мастеру, но осекся, вспомнив, что минуту назад хвалил его и ставил в пример. – Ладно, у тебя специфика, с тебя и спрос другой.

– Естественно, – не удержался от реплики Мастер. Заплеванные и растоптанные штабные затаили дыхание в надежде, что начальника сейчас малость спрыснут холодной водичкой, как это не раз случалось прежде.

Но сегодня Генерал даже не стал обнюхивать наживку.

– Все ясно? – грозно спросил он. Подчиненные дружно кивнули. – Тогда по местам и работать! Работать! Все свободны. Кроме сектора «Ц».

Штабные поспешно вскочили и рванулись к выходу. Доктор положил локти на край стола и тяжело вздохнул. Мастер поднялся, кивнул Генералу и последним вышел из кабинета. Притворив за собой тяжелую дверь, он почувствовал сожаление о том, что нельзя было, проходя мимо Доктора, ободряюще похлопать того по плечу.

– А вас, сударь, ждет машина, – сказал Доктору Очкарик. – Вас хочет видеть главный куратор Проекта. Немедленно.

– С повышением вас, Андрей Николаевич, – промурлыкал Генерал. – Надеюсь, к следующей встрече мы с вами будем уже, так сказать, в равных должностях.

– Мы очень рады за вас, – добавил Очкарик.

– Да не кисните вы, Андрей Николаевич! Все будет отлично!

– Надеюсь… – с трудом выдавил Доктор.

***

Едва передвигая ноги, Мастер плелся к себе в кабинет. День выдался на редкость отвратный, и самым тяжким моментом стал визит к родителям Петровича. Выражать соболезнования вслух Мастер никогда не умел, считая этот обычай, вкупе с поминками, дурацким и варварским. Психологическую обоснованность таких ритуалов он понимал отлично, но ничего с собой поделать не мог. Человека не вернешь ни словами, ни слезами. Пришел отдать честь ушедшему – стой и молчи, пока не спросят. И так все ясно. Мастер не раз видел, как бурные соболезнования друзей покойного доводили до истерики вдов и родителей. Скорее всего истерика эта была нужна, чтобы очистить мозг и успокоить душу, и спровоцировать ее могло только воздействие извне. Но быть одним из провокаторов Мастер решительно не хотел.

Поэтому сейчас он чувствовал себя окончательно разбитым и с превеликим трудом двигал разлаженный организм к заветной двери, за которой притаилась в сейфе бутылка лекарства. Все внутри стояло колом, хотелось одновременно ругаться, плакать и стрелять, а еще лучше – эмигрировать куда-нибудь за пределы Солнечной системы. Даже Карма, поддавшись настроению хозяина, не цокала бодро копытами, а как-то особенно противно скребла по полу когтями.

До кабинета оставалось метров десять, когда походка собаки вдруг изменилась. Сработал рефлекс – Мастер тут же затормозил и оторвал глаза от пола. Карма медленно обходила его сбоку, выдвигаясь к двери, которая была почему-то на пару сантиметров приоткрыта. Следов взлома не наблюдалось – просто какой-то умник взял и разгадал пятизначный код.

Мастер сунул было руку под куртку, но передумал – опасности не было. Хвост у Кармы торчал кверху, она не рычала и вообще не проявляла никаких эмоций, кроме живого интереса к происходящему. Подойдя к двери вплотную, собака протянула лапу, подцепила дверь когтем, отодвинула ее и сунула голову в образовавшуюся щель.

– Заходи, красавица! – раздалось из-за двери.

Карма плечом раскрыла дверь настежь и оглянулась на Мастера.