Мастер снов

— Вот для этого и существует Пятиглав, — сказал проницательный Феликс, обрывая мои фантазии. — Чтобы зарвавшиеся от своей власти дэймосы не подрыли корни дерева, на котором сидят. Я хочу, чтобы женщины улыбались мне потому, что я им симпатичен, а не оттого, что я воздействовал на них. — Он поднялся, потянулся, с видимым трудом распрямляя затекшую спину. — Учись быть обаятельным и внимательным к людям без воровства чужих пуговиц.

Я промолчал, осмысливая сказанное им. Все это звучало весьма разумно, хотя я не мог до конца принять подобную сдержанность. Мне, признаться, получив подобные способности, хотелось бы всего и сразу.

— Значит, так, Аметист. — Феликс провел рукой по растрепанным волосам, по лицу, словно смывая усталость. — Сейчас я уеду на несколько часов. И пока меня не будет, ты должен решить, что делать дальше. У тебя есть два пути — уйти и жить своей жизнью или дождаться меня. В первом случае, если ты вообще сможешь справиться со своим даром, могу посулить тебе года два-три безнаказанного разгула. А потом мучительную смерть от более опытного и сильного дэймоса или тюрьму до скончания твоих дней. Во втором случае — я научу тебя работе сновидящего. Оргий и вакханалий не обещаю, но жить будет интересно. Также даю слово, что тебя не запрут как опасного преступника. Решай. Думай.

Феликс подошел к двери, взялся за ручку, но его остановил мой вопрос:

— Почему Зел назвал вас Фениксом?

Он оглянулся через плечо, усмехнулся:

— Если дождешься меня, узнаешь.

Дэймос открыл дверь, свет из коридора облил его высокую широкоплечую фигуру. Размыл и растворил в себе. Затем белый прямоугольник потускнел, сжался до маленькой белой точки — блика в глазах Хэл, внимательно, завороженно смотрящей на меня.

Я снова оказался на кухне в маленьком доме. Через много лет после знакомства с учителем.

— И ты узнал, почему его звали Фениксом? — нетерпеливо спросила девушка. — А что стало с теми дэймосами? Их поймали? Они больше не вредили вам?

Определенно, мой рассказ о Феликсе захватил ее. И, похоже, вместо строгого наставления о том, как нельзя поступать и как опасны создатели кошмаров, я нарисовал весьма привлекательный образ.

— Поймали. Феникс — имя моего учителя в мире снов. И… Хэл, я умею и знаю многое. Но до сих пор уверен — рядом с ним я все еще щенок.

Она помолчала, обдумывая услышанное, удобнее устроилась на табуретке, опустила подбородок на колени, подтянутые к груди, и спросила:

— А эти парни, твои друзья, что стало с ними?

— Больше я никогда их не видел. Мы уехали. В этот дом. — Я обвел взглядом кухню. — Феликс учил меня. Первые годы большую часть времени я проводил в той комнате на втором этаже. Клиенты, приходившие сюда, обо мне не имели понятия. Я получал пуговицу, часто не зная, кому она принадлежит, и работал с ней. Но это вынужденное затворничество не тяготило меня. Ведь передо мной открывались такие блистательные миры…

— Тебя не искали?

— Нет. Он все отлично устроил. Он вообще умел все устраивать. Я получил новые документы. Теперь я Аметил Орэй. Тот же Мэтт. А прежний Аметист пропал без вести — в социальном общежитии случился пожар, все записи обо мне сгорели, данные в компьютерах были утрачены. Никто не мог бы найти никаких следов, что привели к нему через меня.

— Умно, — с уважением обронила Хэл, и ее руки крепче сжались вокруг ног, обтянутых темными чулками.

— Вполне в духе Феликса. Он работал в центре сновидений целителем и на самом деле был великолепным врачевателем, лучшим из всех, кого я знал. Но между своими благими делами тайно подрабатывал с помощью настоящего дара. И весьма неплохо.

— Ты скучаешь по нему? — проницательно спросила девушка, глядя на меня из-под растрепанной челки с неожиданным пониманием и теплом.

— Иногда, — признался я откровенно. — До того как его вычислили, он был свободным, бесшабашным, авантюрным. У него был свой собственный кодекс, свои правила. Он считал, что нет ничего лучше, чем обмануть мерзавца, погубить убийцу, мучить маньяка, обокрасть вора и запугать наглеца. Мне нравилось подражать ему. Нравилось чувствовать власть над спящими. Я получал удовольствие, сначала выполняя несложные поручения — наслать бессонницу на старого богатого родственника-выжигу, развить фобию у недобросовестного партнера по бизнесу, смешать сон с реальностью. Это было захватывающей игрой. В которой я всегда выигрывал.

Я присел на край стола, глядя в пустоту прошлого, и продолжил:

— Я беспрекословно выполнял все его наставления. Я доверял ему, потому что знал — он меня спас. Если бы не Феликс, меня бы уже давно убили. Сбросили с крыши или просто остановили сердце во сне. А он — доверял мне. Всегда и во всем… Феликс стал работать меньше. Я был его прикрытием. Мальчишка-ученик, о котором никто не знал. Он научил меня заметать следы, вообще не оставлять следов в чужом сне. Так что самый опытный сновидящий не мог обнаружить моего влияния. А потом все внезапно оборвалось.

— Значит, его раскрыли?

— И наказали. Заперли, ограничили возможность пользоваться даром.