Мастер Слуг. Книга 3

— Ну как вам сказать, чтобы не соврать и не обидеть? — почесал я затылок под тихий смех сестрички. — Вы слабые. Тут на всю вашу сотню даже меня хватит, не говоря уже про вот это мелкое чудовище.

— Эй! — тут же возмутилась Кихи. — Я не мелкая!

— То есть на «чудовище» вы не обижаетесь? — скептически выгнул бровь кошак.

— Пф! — гордо задрала та носик. — На правду не обижаются!

На какое-то время повисла тишина. Командир легионеров все так же задумчиво нас рассматривал, Кихи скалилась с довольным прищуром, а я просто… наслаждался минуткой покоя. Воины действительно были слабоваты — никого выше второго уровня угрозы Система не фиксировала, то есть обычные тренированные люди… пардон, зверолюды.

А потом случилось сразу два события.

Со стороны деревни прибежал гонец от ушедшего десятка, что-то собравшийся сказать командиру. И в десяти метрах от нас открылась черная воронка, из которой вышла натуральная гидра: пятиметровое крокодилье тело и шесть змеиных голов на длинных гибких шеях. И четвертый уровень угрозы.

— Приплыли, — встопорщил я хвостик, быстро обдумывая варианты действий.

Справиться с монстром… сумею. Придется поднапрячься, но если у гидры нет никаких особо подлючих или концептуальных способностей, то задавлю как опытом, так и дурной магической силой. Вот только… зачем напрягаться?

— Сестричка, — я повернулся к Кихи и сделал приглашающий жест рукой. — Он весь твой.

— Ммммм… — протянула девочка с довольным прищуром и интонацией, напомнившей мне о работницах секса по телефону. — Ты умеешь делать подарки, дорогой братик.

Гидра, до этого момента обозревавшая округу с горделиво-презрительным выражением на мордах, разом как-то напряглась и словно… сжалась. Впрочем, легионеров начало плющить намного сильнее: бедный Капитан Котейкин вспушил всю неприкрытую броней и одеждой шерстку, оскалил клыки и бешено выпучил глаза, а его отряд сжал строй до плотной кучки, ощерившись дрожащими копьями. Впрочем, никто не побежал, что уже говорило о выдержке и храбрости этих воинов. А причина была в том, что моя миленькая маленькая хтонь перестала сдерживать «души прекрасные порывы» и развернула свою ауру на полную.

Ну что я могу сказать? Половинка от впавшей в кровавое бешенство Киёхиме. Только тут стоит учитывать, что Кихи ни в какое бешенство не впадала и это было пассивное воздействие находящегося в благодушно-спокойном состоянии существа. Внешне же… она почти не изменилась. Разве что пасть стала зубастей и массивней, да коготки на удлинившихся пальцах отросли.

Рывок Кихи к гидре я банально проморгал. Причем буквально. Вот она стоит рядом, вот я опустил-поднял веки и она уже висит на одной из шей монстра, вцепившись в неё зубами и распарывая эту самую шею когтями на ногах в совершенно кошачьей манере. Последовавшая за этим драка напоминала как раз-таки схватку кошки и змеи: катающийся по округе извивающийся и шипящий клубок из двух кусающихся и царапающихся существ, которые ни в какую не хотели отлипать друг от друга. И пофиг, что одна из них — пятиметровая гидра, а вторая девочка ростом «метр с кепкой»…

— В итоге Добро снова победило Зло, — удовлетворенно покивал я, глядя на конвульсивно подергивающуюся тушу гидры. На месте крепления шей к туловищу у неё теперь была одна чудовищная рана, из которой торчали ножки мелкой хтоньки, а по округе разносилось довольное чавканье оной.

— Добро, да? — немного нервно спросил командир легионеров.

— Угу, — важно покивал я, прикрывая хвостом ехидную улыбку. — Победило, поставило на колени, жестоко убило и со смаком сожрало потроха.

— Эй! — раздался возмущенный голосок Кихи, которая со смачным чавкающим звуком вылезла из раны. — Я всякие кишки не ем! Только сердце! Ну, еще печень немножко погрызла… — последнее она добавила уже чуть тише, закидывая себе в пасть кусок окровавленной плоти.

Судя по звукам, нескольких легионеров стошнило. А ведь по виду сейчас у местных период даже не раннего средневековья, а античность, так что малохольностью аборигены отличаться не должны… Или это просто у меня уже крыша поехала от общения со слугами? Они девчата с довольно специфичным мировоззрением.

Через час мы с Кихи сидели у костерка посреди развернувшегося лагеря и с интересом следили за суетой вокруг. Солдаты под нашими взглядами ежились, бледнели, тихо бормотали молитвы и мантры, но старательно-показушно не обращали внимания. А что им оставалось? Командир приказал, они подчинялись — с дисциплиной у местных было строго. Что же касается самого командира и его приказа, то пока мы ограничились коротким разговором, который свелся к трем пунктам. Мы с Кихи сидим и не дергаемся, они проверяют округу и думают, потом мы с уважаемым командором-котиком обсуждаем наше общее или раздельное будущее.

Кстати, нужно у него хотя бы в этот раз не забыть имя спросить, а то уже как-то неудобно становится.